«Кажется, здесь», – обрадовался я и свернул. Но вскоре глаза споткнулись о черное пятно на снегу: посередине дороги лежали собаки.
Одна из них, оскалив зубы, направилась ко мне. Ее товарка лениво потянулась и встала.
Я заметил грязные космы, красные глаза размером с блюдце. Повернулся и пошел обратно.
Умные люди сказали бы, что поворачиваться спиной – ошибка. Я же твердил себе: «Главное, не смотри!» Чем быстрее уходил, тем медленнее и спокойнее чеканил слова: «Я сам создаю действительность. Без наблюдателя нет объекта наблюдения».
Достигнув шоссе, я перевел дух и заставил себя обернуться. Никого.
Прошел метров десять. Оглянулся. Собаки стояли у поворота. Но дальше не шли, будто сдерживаемые невидимым забором.
Они внимательно смотрели мне вслед. Потом заскулили и, понурив головы, поплелись обратно.
«Вот черт», – услышав песий скулеж, я устыдился. Собаки были голодны и одиноки.
Я полез в чемодан и достал бутерброды, что взял с собой. Вернулся к повороту и бросил колбасу в снег на обочине. Привлекая внимание, тихо окликнул:
– Эй!
Собаки не оглянулись. Они разочарованно брели обратно на належанное место посередине дороги.
– Какие же вы дурные, – с грустью посмотрел на колбасу.
Я был раздавлен. Оставшись без бутербродов, но с памятью о том, как позорно улепетывал от собак, я отправился искать обходной путь к бабушкиному дому.
Только потом я понял, что дворняги, лежавшие на дороге, служили предостережением. По словам Лизетт, они были добрыми друзьями, посланными защитить от беды. Я думал, они охраняли дорогу от меня, чужака, но они охраняли меня, чужака, от дороги.
Не переступи я порог бабушкиного дома, не случилось бы ни одной из семи ночей, что лишили меня покоя. Не оказался бы я врагом деревни Шахматная, не запятнал бы имя любимой бабушки, не встретил бы ту, которую должен был встретить.
Я слегка расчистил ногой снег у двери. Вставил ключ в навесной замок. Попытался повернуть, но ключ застрял. Я дернул раз, другой, вытащил.
Недолго думая, засунул ключ обратно. Он снова застрял.
Я боялся сломать, деликатничал, но замок не поддавался. Не выдержав, я стукнул им по двери. Потом потер руки, подышал на них и опять приступил к работе.
Ключ с трудом повернулся, и я услышал долгожданный щелчок. Мысленно я уже наливал в чашку из бабушкиного сервиза ароматный горячий чай, слушал треск поленьев в печи.
Потянул за ручку, но дверь не открылась. Я тянул и тянул. Сделал упор на ноги и резко дернул – ничего. Будто приколочена. Что за черт?
