А. С. Грибоедов помогал ссыльным декабристам, хлопотал о переводе в войска Кавказского корпуса Н. Шереметьева и А. Добринского, а из Сибири – А. Бестужева- Марлинского и А. Одоевского127.
Грибоедов принимал участие и в переселении крестьян из близких к крепости участков и в связи с этим писал 25 июня: «День хорошо начат, избавляем деревенских жителей от утеснения… вообще, война самая человеколюбивая».
В боях А. С. Грибоедов проявлял завидную храбрость, за что был награжден боевой медалью «За взятие Ереванской крепости».
Измученное население города восторженно встретило своих освободителей, «старики, дети, девушки, старухи… бросались на шею солдатам…»128.
«Солнце жизни взошло над Араратской страной, – писали армяне из Индии, – Армения воскресла, как феникс – могучая птица из греческой мифологии, которую сожгли жрецы, а она через тысячу лет возродилась из пепла»129.
11 октября войска ген. Эристова выступили из Маранда. На пути к Тебризу толпы армян и азербайджанцев выходили им навстречу и всячески выражали свою радость. Установив, что у Аббас-мирзы осталось не более трех тысяч солдат, Эрнстов решил овладеть Тебризом до похода главных сил корпуса. Грузинский князь впоследствии говорил, что хотел отомстить Каджарам за разорение Тифлиса. С приближением к Тебризу русских войск тысячи горожан ворвались во дворец Аббас-мирзы и разграбили все, что годами награбил наследный принц130. Новый губернатор Тебриза заставил всех жителей рыть окопы, а неповинующихся наказывали: отрезали уши, носы и выкалывали глаза131. Наследный принц покинул город накануне капитуляции. Паскевич въехал в Тебриз только 20 октября и узнал, что Аббас-мирза отправил к нему каймакама с полномочиями заключить мир, однако Паскевич не принял его.
***
Преемник Каннинга (умершего 7 августа 1827 г.), бывший статс-секретарь колоний Виконт Годерич в отношении России проводил традиционную «политику надувательства». Памятную записку графа Нессельроде о неизменности позиции России, отклонившей до этого предложения Англии о посредничестве в иранском вопросе, Годерич принял у Ливена с показным «живейшим удовольствием»132. Вскоре, однако, выяснилось, насколько это «удовольствие» было искренним.
Уже в первой половине сентября 1827 г. в Лондоне стало известно, что после Аштаракской битвы (17-20 августа) армия Аббас-мирзы отошла к Еревану, а при подходе русских войск отступила за Аракс. В этих крайне неблагоприятных для Ирана условиях лондонский двор возвратился к плану английского посредничества, несмотря на то, что после заверений Годерича об отказе Англии от посредничества не прошло и одного месяца.
