– Ух ты, – улыбнулась я в ответ. – Неужели ты и впрямь настолько жалкая, что тебе приходится прибегать к ехидным комментариям, чтобы произвести впечатление на своих жалких приспешников?
На секунду Брин выглядела потрясенной, но быстро пришла в себя.
– Я думаю, мы знаем, кто здесь самый жалкий. Я просто жду, когда ты снова облажаешься. Это вроде как у тебя в генах, не так ли?
Я сжала кулаки, прижав их к бокам.
– Ты хочешь выйти и повторить это еще раз?
Закатив глаза, Брин ответила:
– Почему я не удивлена, что ты прибегаешь к физическим угрозам? Не могла бы ты быть еще больше из сточной канавы?
Я подошла к ней поближе.
– Может, ты просто боишься, что я испорчу тебе нос?
Брин поднесла руку к лицу.
– Ты бы этого не сделала.
– Поверь мне, ты не стоишь того, чтобы портить мой маникюр, – огрызнулась я, прежде чем уйти на веранду.
Конечно же, сбежать через дверь в большом пышном платье было немного сложнее, чем я думала. Мне пришлось отвернуться в сторону, а затем выскользнуть наружу. Как только мое платье освободилось, я захлопнула дверь веранды. Я все еще видела, как Брин и ее пластмассовый кружок не могут заткнуться.
– Ах, какая стерва!
Голос позади заставил меня подпрыгнуть.
– Прошу прощения?
Обернувшись, я увидела Джексона, прислонившегося к перилам крыльца. Его губы приподнялись, словно он боролся с улыбкой.
– О, ничего, – пробормотала я.
На каблуках, убивающих мои ноги, я заковыляла к нему.
Он склонил голову набок.
– На тебя это не похоже. Ты чуть не разбила стекло на двери.
– Да, я не лучшая, когда дело доходит до сдержанности. – Я немного расслабилась и вздохнула с облегчением. – Тот, кто изобрел каблуки, был законченным мазохистом.
– Мне придется поверить тебе на слово, – хмыкнул он.
– Думаю, да.
Лицо Джексона внезапно потемнело.
– Брин и ее друзья устроили тебе разнос, да?
– Как ты догадался... – Я обернулась и вдруг поняла, что Джексон, вероятно, видел нас через окно. – Ну да, им просто повезло, что мы окружены людьми. Поверь мне, если бы это было в любое другое время, ей бы это не сошло с рук.
– Да неужели? – спросил он.
– Я знаю, что ты плохо меня знаешь, но поверь мне, это... – я указала на свое платье, – не я. И пусть меня не учили всему тому светскому дерьму, которому все здесь поклоняются, но меня учили каратэ и тхэквондо.
В его глазах мелькнуло удивление.
– Так ты крутая, а?
– Можно и так сказать.
– Ты должна как-нибудь показать мне свои движения.
– Обещаю, как только вылезу из этого платья, не говоря уже об этом бюстье-устройстве для пыток, – усмехнулась я.
