Уму непостижимо, как они вычислили и нашли Димку – скромного технолога в одной из второстепенных компаний Долины, и забрали к себе в ЮРС (точнее сказать, уговорили и забрали, но, как легко понять, уговаривать долго не пришлось). Юджин, правда, намекнул ему тогда, что берут Димку не столько в силу его профессиональных качеств (мог бы, подлец, этого и не говорить: в конце концов, Димка вылетел из того же научного гнезда, что и все остальные, и ученую степень тоже имел, как Рич и Сай, хоть, вероятно, и не столь заслуженную), сколько для сплочения “команды” и создания благоприятного психологического климата в стартапе. Из чего Димка заключил, что у ребят, как оно часто происходит в таких случаях, начали появляться некоторые разногласия, “трещинки”, и кто же может быть лучшим медиатором-миротворцем в подобных ситуациях, чем их добрый старый дружбан Димка Гольдман. С таким настроением он начал трудиться, помогая Саймону в экспериментах.
В первый же день его нового поприща президент и руководитель ЮСР Юджин Новицкий предупредил Димку о полном запрете на несанкционированное руководством “употребление”, причем особая тяжесть этого ограничения для Димки заключалась в том, что никакого свободного или “личного” времени в режиме работы ЮСР не предусматривалось: работать или, по крайней мере, думать о работе нужно было всегда, 24/7. Инструкция босса фактически означала: пить запрещается вообще. То есть, как шутил президент Новицкий, вплоть до заключительного банкета, на который директоры-основатели компании явятся в статусе мульти-миллионеров, “и если”, – добавлял президент, – “к тому времени они еще будут в состоянии поднять стакан”. И не то, чтобы Димка был законченным алкоголиком, но выпить определенно любил, и оказавшись в стране, где можно было, наконец, наслаждаться дружескими пьянками, глотая нормального качества напитки, а не исторический советский шмурдяк, считал это одним из приятных моментов эмиграции.
В этом смысле предупреждение Юджина, который, по мнению Димки, старался выглядеть “руководителем” чуть-чуть больше, чем по обстоятельствам требовалось, было первым небольшим облачком на фоне безмятежной радости свеже завербованного ученого. Привыкнув за годы службы при социализме и капитализме обходить указания любого начальства, Димка решил на грозное указание мистера президента (“что-то уж больно важным он стал, Женька Новицкий!”) для начала наплевать, соблюдая, впрочем, разумную хитрость и осторожность. Следуя этому решению, в пятницу первой же рабочей недели, осознав с грустью, что желаемого “вступительного” банкета с коллегами не предвидится, он изрядно накачался в компании симпатичной эмигрантки Беллы, темноглазой брюнетки, немного старшей его по возрасту и не уступающей хозяину в скорости продвижения по стопкам и тостам.
