И все же этот раз был каким-то особенным. Его взгляд все таки сумел уцепиться. Прореха в полотне привычной картинки. Через множество блаженных лиц он различил что-то. На время, слух его притупился и восторженный гомон отошел на задний план. Лица вокруг размылись. За полуоткрытой дверью одной из комнат, в полумраке приглушенного света, сидела женщина. Костюм ярко-голубого цвета, которые обычно носят врачи. Растрепанные темные волосы. Она сидела на стуле, обхватив голову руками. Ее плечи поникли от усталости. В одной ладони стиснута пестрая тряпка, наверно косынка, из тех, что используют хирурги. Принесенный толпой шум вывел ее из оцепенения. Она вздрогнула, нехотя, через силу повернула голову в сторону гвалта. У нее изможденное лицо, с остро очерченными скулами и синяки под глазами от усталости. Она тяжело поднялась и подошла к двери. Чувствовалось, что каждое движение дается ей путем невероятного напряжения воли. И похоже она не спит уже много ночей. У двери, она лишь коротко взглянула на скопище людей, а затем, с каким то остервенением и даже омерзением, захлопнула дверь. Старик-президент с облегчением отвел глаза. Посмотри она в них, он не смог бы выдержать этот взгляд. Огромная воля, воспитанная лишениями и чрезмерными нагрузками, выковала из этой женщины настоящий стальной гвоздь. Как может он решить ее проблемы, что может ей дать? Он сразу почувствовал это.
– А ваши специалисты не перерабатывают? – спросил он у главврача.
– Нет, что Вы. Спросите у любого. У нас с этим строго, никаких переработок. Ведь в их руках самое дорогое, жизни и здоровье наших пациентов.
– Это хорошо. Люди должны хорошо отдыхать и получать за свою работу достойное вознаграждение, иначе это принесет только вред. Держите это под своим личным контролем.
– Конечно, конечно. Кадры, наш самый ценный капитал.
Визит в больницу закончился. Все, что положено протоколом, было выполнено и Президент в окружении охраны спускался по лестничным маршам к служебному выходу позади больницы. Там их уже ждал лимузин.
Внезапно, на лестничной площадке между этажей Президент остановился.
– Стойте. Мне нужно в туалет – сказал он.
– Прямо сейчас? – спросил старший группы.
– Да, в моем возрасте такое не стоит откладывать – огрызнулся Президент.
Переходы по коридорам и этажам порядком измотали его, и как только они укрылись от камер вездесущих журналистов, раздражение заполнило его нутро. Он злобно зыркал по сторонам и ругался от нетерпения, пока охрана обеспечивала безопасный отход. Сейчас он был готов взорваться по любому поводу.
