– Но я не… Стой! С чего ты решил, будто я уроженка Тарсин?
От удивления она превозмогла боль, ухватившись за ворот гонщика, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.
Вместо ответа Тамил легонько коснулся ее губ своими душистыми усиками, но тотчас отпрянул, внимательно наблюдая за реакцией девушки. Она могла с томным вздохом опустить ресницы и тогда следовало продолжить ласковую атаку, а в случае с пугливой недотрогой Тамил изобразил бы сожаление и рассыпался в комплиментах.
Та, что назвалась Лавиной всего лишь поджала губы в снисходительной улыбке, а потом принялась анализировать вслух свои ощущения.
– Забавно и немного щекотно. Но больше так не делай. Растительность на мужском лице меня вовсе не привлекает, скорее наоборот.
Обиженный возглас Тамила прервал мелодичный свист модуля, подлетевшего с главной базы горного комплекса. Алейша отметила, что гонщик не стал передавать ее роботу-спасателю, а сам занес в капсулу и устроился рядом, проследив, чтобы их спортивное снаряжение упаковали и тоже поместили в салон.
Несколько минут ушло на прием обезболивающих средства и диагностику организма пострадавшей, все это время Тамил не произнес ни слова, будто налет болтливой развязности слетел с него в момент взлета.
Успокоенная тем, что удалось избежать переломов и вывихов, Алейша напротив повеселела.
– Мне повезло, что ты оказался рядом и поддержал. Прости, если была немного груба. Я разозлилась.
– Тому была веская причина. Признаю, что вел себя, как сумасшедший олень.
– Хах, почему же олень, а, скажем, не носорог?
Лекарственный препарат в крови и бодрящий коктейль вернули краски на ее лицо и сделали разговорчивой. При мягком свете электродов на стенах капсулы, Тамил сумел в полной мере убедиться, что таинственная незнакомка прекрасно сложена и очаровательна.
Отвечая ей, он внезапно охрип от бешеного желания обладать ею.
– Мне доводилось наблюдать за схватками рогатых самцов в период брачного гона. Абсолютно не управляемы.
– Это закон природы. Стоит ли корректировать? Только люди научились скрывать чувства, не давая выхода диким страстям. Надо ли загонять их внутрь слишком глубоко...
Она потирала ушибленное колено, и Тамил не мог отвести взгляда от плавных движений ее длинных, изящных пальцев без единого украшения. Он инстинктивно напрягся, подобно хищнику, что боится спугнуть намеченную у водопоя добычу.
– Летим ко мне, Лавина. Клянусь полосатой шкурой предка - ты никогда не пожалеешь!
