— Быстрее! Быстрее! — подхлестывали командиры.
За деревней старший лейтенант Замойляк, наконец, остановил бег роты спасительной командой:
— Шаго-о-ом!
И тут же, не дав курсантам отдышаться, приказал:
— Запевай!
Рота молчала.
— Запевай!
Рота отвечала четкой твердостью шага:
— Р-рах! Р-рах! Р-рах!
— Бего-ом эр-рш!
Замойляк едва не сорвал голос.
Бежали метров пятьдесят. И снова приказ:
— Запевай!
И вот над строем взвился молодой чистый голос, поначалу неуверенный, обессиленный.
Расцветали яблони и груши,
Поплыли туманы над рекой…
От первых же слов этой знакомой всем песни разрядилась атмосфера напряженности. Лица курсантов просветлели. Песня превращала роту в единый слаженный механизм. Каждый шагавший в строю уже не ощущал себя отдельным человеком, существующим независимо от роты. Каждый был неотделимой ее частицей.
От недавней злости на казавшееся «бездушие» и «жестокость» командира роты не осталось и следа.
В ворота училища курсанты вошли стройной колонной. Резвый весенний ветер приятно холодил усталые лица, по которым, оставляя темные полосы, струями стекал пот.
А Рая между тем не выходила из головы Дениса. Неужто она рядом? Когда-то из-за москвички Гали он решил, что между ними все кончено. Тем более объявился Казаченко.
Но как она вырывалась из его рук тогда на танцплощадке? Только страх плескался в ее глазах. Если бы ей по душе был Сашка, она б светилась вся. Лгать Рая не могла. Нет, не тот характер.
В то время Денис, как чирей, носил свою обиду. Теперь ему не давала покоя мысль: вдруг Рая ждала. Его ждала… А он даже не напомнил о себе! Ах, дурень!
Укорив себя, Денис решил исправить ошибку, если еще можно ее исправить. Он рассуждал при этом трезво: не будь ему дорога девушка, зачем тосковать о ней? Грустит же он о Рае совсем не так, как, скажем, о московской Гале? Вон какая она славная! Очень славная, ничего не скажешь, но, увы, недостижимая. И хотя вспоминает Галю Денис не так уж и редко и все-таки не испытывает той нежности, что переполняет душу при мысли о смуглянке Рае.
Заработав в начале лета увольнительную (ее давали только за определенные заслуги), Денис отправился на поиски Раи, тоску о которой нечаянно, но так остро разбередили глаза той незнакомой девушки на станции еще зимой.
Волнуясь, шагал Денис по незнакомой улице и неожиданно наткнулся на вывеску медучилища. Тотчас вошел в проходную.
Старик вахтер на вопрос Чулкова, где узнать, учится ли здесь Рая Забелина, ответил:
