– Два здоровых бугая, нашли чем заняться, – посмеиваясь, говорила тетя Валя. – Мы в детстве тоже секретики делали – выкапывали ямки во дворе, выстилали их фольгой от конфет, укладывали сверху битые стекляшки, закрывали стеклышком и засыпали землей. Потом делали в земле «глазок» и любовались. Но не в пятнадцать же лет!
За несколько дней до открытия Выставки я получил сообщение от Ирэны, она написала, что приедет на несколько дней по делам во Владивосток и очень хотела бы встретиться. Я ответил, что буду ждать ее с нетерпением, и заодно написал, что принимаю участие в открытии Выставки Молодых Художников «Монолог Тунца», на которую приглашаю и ее. «Здорово!» – написала Ирэна, – «Я сделаю об этом событии небольшой репортаж». Не забыл я и про Людмилу Какоевну. Но меня опередил Семен, так что она уже была приглашена. Разумеется, мы с Надькой пригласили своих родителей и знакомых. Поскольку мероприятие планировалось необычное, и проходить оно должно было далеко от центра города, мы боялись, что народ не придет, поэтому подстраховались и распечатали небольшие листовки с приглашениями, которые поклеили на остановках, столбах и оставили в местах скопления людей – в магазинах, торговых центрах. Мы ждали людей. Мы ждали их реакции. Мы хотели зажечь их своим искусством. Огромное помещение мы задекорировали металлическими лестницами, деревянными лесами и переплетающимися веревками, чтобы создать настроение таинственности и значимости, и теперь оно совсем не напоминало Поганкины палаты. В процессе репетиций претерпела ряд изменений и наша интерактивная часть. Так, вместо одного стихотворения, я должен был читать пять. Кстати, к своему концертному костюму я довольно быстро привык. Он был ничуть не хуже, чем Надькин купальник с резиновой шапочкой, Софьина балетная пачка или обнаженный торс Бориса. Блуза Наташиной мамы сидела на мне, как влитая, а соседкин кардиган подчеркивал мою поэтическую хрупкость и незащищенность. Во всяком случае, так было по сценарию. Надьке установили тумбу в начале дорожки, с которой она имитировала ныряние в воду, после чего плыла разными стилями попеременно и, вернувшись в исходное положение, взбиралась на тумбу и вновь «ныряла» и «плыла». Кому-то удалось раздобыть профессиональные разделители дорожек – волногасители – и теперь у зрителей не возникло бы вопроса, кто эта девушка и что она делает. Наташа дополнила свое кимоно огромной подушкой на спине, что добавило изгиб туда, где его не должно было быть. Типа горба. Но ей было виднее. Ведь не я, а она была потенциальным квалифицированным востоковедом. Наш перформанс удостоил своим участием Артур. Одетый не то в тогу греческого жреца, не то в сэньи тибетского монаха, он должен был ходить перед авансценой и бросать в посетителей пригоршни риса, при этом его полное тело колыхалось, внушая присутствующим благоговейный трепет. Софья к своей партии добавила новые па – де – Бурра, фуэте, арабески и антраша. И только Борис не изменил первоначальному сценарию. Раздетый по пояс, он все так же яростно бил в барабаны, добавляя сердцебиения нашему перформансу.
