– Китайский чай… – начала Софи.
– Значит, ты говоришь по-китайски? – Стэнли отхлебнул из чашки.
– Ши,101 – утвердительно кивнула Софи.
– И ты знаешь русский?
– Да, знаю, – ответила она по-русски.
– И говоришь по-французски? – он смотрел на нее восхищенно.
– Oui, je parle français. – И добавила по-английски, слегка улыбнувшись: – еще я говорю по-испански и вполне сносно могу объясниться на тайском, португальском и итальянском.
Стэнли смотрел на Соню во все глаза.
– Софи…
Он не знал, что сказать. Был растерян.
– Софи, если ты отдашь все эти украшения, я что-нибудь придумаю. Обещаю тебе. Я не хочу, чтобы ты оказалась в тюрьме. Ты мне веришь?
Она не ответила. Посмотрела на часы.
– Спешишь? Напрасно. Я не отпущу тебя. Я не имею права. Я полицейский. Поэтому я прошу тебя… Давай сделаем так, чтобы украшения нашлись…
– У меня их нет, Стэнли.
– Но как же так? Зачем? Тебе нужны были деньги?
– Да. Только не мне. Моему отцу. Он попал в тюрьму. Мне нужно было полмиллиона. Если бы не ты… Никто никогда не нашел бы меня. Но я сделала ошибку.
– Значит, наша встреча с тобой была ошибкой?
– Не встреча. А то, что произошло потом… Не надо было…
Она замолчала. Откусила кусочек печенья. А Стэнли пил чай.
– Но как ты все это делала? Кто научил тебя? Это виртуозно, Софи. У тебя талант, девочка. Это твоя профессия?
– Я же сказала тебе, что я дизайнер, Стен. Я получила диплом дизайнера в Сорбонне. А то, что ты назвал профессией – так… Игра. Это папа. Папа научил меня всем этим премудростям. Да еще знание психологии. Я родилась в Китае. Папа – русский, мама – француженка. Так бывает. Мамы давно нет, увы. Остался папа. И его друзья. Они все мне очень дороги.
На какое-то время она снова замолчала, снова откусила печенье и продолжила:
– До тринадцати лет я жила в Китае. Потом были Испания, Франция, Латинская Америка. Я ограбила много магазинов, Стен. Но здесь, в Америке, я никогда не пользовалась своим талантом. Хотя очень хотелось… Поэтому я начала заниматься тайским боксом, чтобы перенаправить энергию, – она улыбнулась.
Она улыбалась! Это невероятно. Она не понимает, что он пришел арестовать ее?
– А кто звонил тебе по телефону? У тебя есть сообщник?
Софи засмеялась. Она совсем не волновалась. Что у нее на уме? Она думает, что сможет уйти? И что Стэнли ее отпустит? А он отпустит? Нет, конечно же нет!
А Софи смеялась! Только в глазах была грусть. Стэнли уловил эту перемену. В ее глазах – печаль и тоска. Печаль оттого, что полицейский Стэнли узнал ее секрет? Или оттого, что она должна покинуть Америку? Или оттого, что… они больше не увидятся? (Невыносимо!) Но, значит, он ей не безразличен?
