– Кевин.
Это оглушило меня. Я смотрел, не отрываясь, в ее глаза.
– Милый Кевин.
Из-за этого я простил ей все на свете. Все обиды прошли. Одно слово выгнало весь яд с моего тела и моего мозга. Я вспомнил, с новой мощной силой, что безумно люблю ее. Мою жестокую Киру.
– Я бы была твоей девушкой. Я бы любила тебя, Кевин. Гуляла бы с тобой под луной. Я бы защищала тебя. Приносила бы радость и уносила бы печаль. Заживляла раны и подставляла руку, если ты устанешь. Я была бы только твоей.
Если бы ты любил меня, а не хотел моего тела.
Если бы хотел защитить, а не сделать больно.
Если бы не боялся потерять, вечно ревнуя и подозревая.
Если бы думал обо мне, как я думаю о тебе.
В ее голосе не было укора. Во взгляде не было злости. Была печаль. Тихая грусть. Она ждала меня, а я не пришел.
Она растворилась в воздухе. Теперь навсегда. Я знал, что больше никогда не увижу ее.
Появилась сестренка. В красном платье. Она не изменилась, столько лет прошло, а я храню ее образ. Я помню ее голос, почему-то взрослый. Она была очень умной девочкой. В груди защемило.
Она умерла. Или погибла. Или исчезла. Она перестала быть, перестала звать меня по имени. Я больше не гуляю с ней, не держу ее маленькую ручку. Я не вижу ее серых глаз. Мы больше не болтаем о всякой ерунде.
Вика, только во сне приходящая ко мне.
Вика, к которой я обращаюсь с молитвой в трудную минуту.
– Я скучаю по тебе, Кевин.
Я тоже очень сильно скучаю по тебе, сестренка.
Появился отец.
– Кевин, сынок.
Я бы хотел расплакаться или закричать, чтобы снять напряжение. Отец жесток, бескомпромиссен. Смотрит в самую суть и говорит только по делу. Наверное, он не любит меня. Наверное, я не его сын.
Подобными мыслями я пытался вызвать в душе чувство ненависти или обиды. Но вся злость разрушалась об спокойствие. Отец спокойно смотрел на меня, и первый раз в жизни его взгляд не был туманным. Он был трезв, абсолютно собран. Темная густая челка, прямой нос, аккуратные очки, впалые щеки. Отец был худой, как и я. Отец страдал, как я, а может и хуже. Он многое повидал в жизни.
– Каждый переживает тяготы в своей жизни. Все люди страдают, Кевин. Все чувствуют тоже, что и ты. Говорить о своих проблемах – это не слабость. Ты можешь плакать, или говорить, есть люди, которые выслушают тебя и поймут.
– Но не ты, отец, – сказал я, – почему тебя постоянно нет, когда ты мне так нужен? Почему твоя помощь – лишь голос в телефонной трубке? Папа, куда ты пропал? Почему, почему ты вечно пропадаешь?
