– …Религиозно напыщенные. Вы всё время преувеличиваете значимость организации, в которой вы состоите.
– Можете уточнить, что именно вам не понравилось в моих работах. – нехотя вступил в разговор дьякон Кусаев.
– Даже не знаю, как мне понятней выразиться. Дело в том, что я думаю лучше, чем говорю. Поэтому, мне тяжело четко формулировать мысли. – сказал Бибиков. – Вот сегодня Неверов назвал меня идиотом. Что ж. Я и есть идиот. Поэтому не обращайте на меня особого внимания.
– Почему же, говорите, как умеете. Я вас выслушаю. – любезно отозвался дьякон, он в своей публичной карьере и не таких странных людей встречал.
“Ну, дьяк, ты сам напросился. Жги Бибиков и пусть всё горит”. – мысленно усмехнулся Неверов.
И Бибиков начал говорить.
– Тогда не обессудьте, сели я сморожу какую-нибудь глупость. Я не компетентен в вашей религии. Я агностик. Мне нужны доказательства, без доказательств я верить не стану. И никто мне пока что не смог показать бога и какое-нибудь явственное чудо. Но верующим людям, создалось у меня такое впечатление, всё это и не нужно. Раз бога и чудес они не видят, то что им остается? Жрецы и храмы, потому что они осязаемы и обозримы. Мне понятно то, что люди хотят собираться в какие-либо субкультуры. В группы, кружки по интересам. Вот и мои родители посещают церковные службы. И что же? А вот что. Они страдают. Мучаются и снова идут. Стоят на службе, думая, что тем самым они совершают подвиг. У них ломит в спине, в пояснице, болят их конечности. Бывает, они садятся на лавочку, но потом снова встают, мучаются. Они слушают тексты так называемого священного писания, произносимого на мертвом языке, на котором уже никто не разговаривает. Они слушают и ничего не понимают. Я однажды спросил – о чем пели певчие, но родители мне не ответили. Им читают якобы божьи слова, которые им непонятны. Потому зная это, я всё хочу понять – для чего?
– Ваши родители видимо только недавно начали посещать храм. В них явно прослеживается рвение новоначальных. Им нужно попривыкнуть.
– В том-то дело, что они в церкви давно. И давным-давно меня маленького водили в храм. Я помнится, смотрел на изображения страдающих людей, и думал – что ж, они страдают, значит, и я пострадаю. Однако вскоре я узнал о том, что они якобы в будущем воскреснут, и больше не будут страдать. Тогда как мои родители страдают, умрут и они не воскреснут. Тогда к чему всё это? Я вашу страдальческую религию понять не могу. Ведь они не только физически страдают, но и морально. Таинства вашей церкви унижают людей. Вы не ослышались. Причиняют людям моральное унижение. Я помнится, рассказывал жрецу все свои потаенные плохие делишки, которые не желал никому произносить и страдал от этого. Я чувствовал унижение. И начинал чувствовать превосходство этого жреца надо мною, так как он знает мои грехи, а я о его грехах ничего не знаю. Мы не равны. И в этом вся суть вашего жречества. Вы возвышаетесь за счет людского унижения. – Бибиков замолчал, ожидая реакции дьякона, но тот не ответил, потому он продолжил. – А после таинства я остался прежним, что делал, то и продолжил делать. Как и родители мои остаются при своих привычках. Как и другие люди, как грешили своими мелкими грешками, так и продолжают. Конечно, другим людям хочется высказаться перед жрецом, словно перед психотерапевтом, так только потому, что они одиноки, либо они не прочь лишний раз посплетничать. Ну а смысл во всем этом какой? Никто и ничто не изменяется.
