Через час, после душа, когда он снова стал похож на себя, а не на Психа, он написал и спросил, ожидая, впрочем, что все окажется не слишком просто.
И был не прав.
3
Чай сладко пах жасмином, и в квартире пахло чем-то свежим, сладковатым. Он наблюдал, как скрученные листы поднимаются и опускаются в чашке, разглядывал трещины на кофейном столике, придумывал математические задачи и решал их, играл сам с собой в слова – делал все, чтобы не смотреть на нее, чтобы не пялиться.
– Вы меня совсем слушаете, а история, между тем, интереснейшая, – сказала она и хитро улыбнулась.
– Геронтофилия, – ответил он и смутился.
Она вздохнула, мелодично попросила внука уйти играть в соседнюю комнату, кокетливо – так, что у Н. дыхание перехватило – заправила прядь волос за ухо и сказала:
– Теперь нужно сосредоточиться и слушать. Вы убили кого-то?
– Нет, я банк ограбил.
– И много унесли?
– Степлер. И два карандаша.
Она рассмеялась – и Н. снова пришлось разглядывать трещины, чаинки, думать о математике и противной учительнице биологии в старших классах. За дурацкую привычку они прозвали ее Хомяком, она вызывала их к доске, но не слушала, пихала в рот что-то: карандаш, ручку, однажды это был даже нож для бумаги, и начинала грызть – хотя, кажется, не слишком разумно было вспомнить о том, как кто-то что-то сует в рот.
– Понимаете, когда вы купили магический предмет, вы заключили договор. Пусть вы о нем и не знали, но вы начали пользоваться ими – начали использовать их себе во благо – значит, услуга оказана и нужно за нее заплатить.
Н. кивнул.
– Вот, к примеру, я могу вас превратить в жабу или кота и будете моим магическим животным следующую тысячу лет.
– Хорошо, – сказал Н.
Она покачала головой. Прядь снова выбилась, и Н. не смог отвести взгляд.
– Невозможно с вами разговаривать, молодой человек. Идите домой и успокаивайтесь, все хорошо будет.
– А договор?
– Договор я беру на себя. Вот, придумала, вы мне подарите что-нибудь любопытное и сделаем вид, что ничего не было.
– А камеры? Я же на них появлюсь?
Она вздохнула и закатила глаза:
– Во-первых, никто их из-за пропавшего степлера просматривать не будет. Во-вторых, и про камеры забудьте, ничего там не появится. В-третьих, до пятницы, как говорится, я совершенно свободна, и, если вы так в себе уверены, можете пригласить меня на свидание. Но это только если очень хочется.
Н. кивнул, окончательно покраснел и выбежал из квартиры.
На улице было солнечно, ярко. Мир был поразительным, счастливым, радостным: на качелях весело хохотали дети, прохожие чему-то улыбались, ветер ласково трепал волосы, из раскрытого окна на последнем этаже дома доносилась задорная мелодия. Он набрал Ю. и спросил:
