В ту пору я вела две группы детей одного возраста. Половина второклассников приходили на занятия с утра, а вторая часть училась в первую смену в школе, поэтому мы с ними встречались уже на вечернем сеансе. Обе группы занимались по одним и тем же пособиям. С первой из них мы начали осваивать программу с сентября, как и полагалось по учебному плану. Другая же группа в прошлом году не успела до конца пройти предыдущий курс, и сначала должна была закончить тот учебник. До нового пособия мы с ними добрались лишь к концу осени.
Ежемесячно все преподаватели сдавали отчетность о количестве пройденных тем. Расхождение между курсами моих второклассников составляло примерно десять уроков, что не укрылось от зоркого ока нашего методиста, в многочисленные обязанности которого входило отмечать прогресс каждой группы. Уже после новогодних каникул, в начале февраля она вызвала меня на разговор, в котором крайне настойчиво рекомендовала мне «притормозить опережающую группу, чтобы вторая могла ее догнать, и вести обе группы параллельно».
На мой вопрос, а что, собственно, я буду делать почти целый месяц с детьми, пока отстающая группа проходит те самые десять тем, ответ был суров и беспощаден:
– Ну, повторяйте с ними что-нибудь.
Что ж, в нашей школе стремление преподавателей учить эффективно, так, чтобы с каждого урока ученик вынес новые знания, было давно уже подмято под себя золотым тельцом.
Такса за индивидуальные занятия также была задрана до небес. Ученики, занимавшиеся одни или парой, платили по повышенному тарифу, примерно шестьсот рублей за академический час. Данные занятия оплачивались постфактум на стойке администратора. Ко мне на такие уроки ходили две очень обаятельные и весьма способные девушки. Как-то раз одна из них не смогла прийти по уважительной причине, и мы отзанимались со второй положенные два академических часа индивидуально. На выходе из кабинета, администратор, увидев лишь одну девушку, удивлённо осведомилась, а где же вторая. Получив ответ, что ее сегодня не было, она слегка изменилась в лице, и тревожно поглядывая на мою подопечную, с досадой зашептала мне:
– Что же вы сразу мне не сказали, Алиса Дмитриевна, считать-то теперь дороже придётся!
После чего моей ученице было объявлено, что за сегодняшнее занятие с нее причитается ровно две тысячи четыреста рублей, что, по логике вещей, было в два раза больше ожидаемой суммы. Предугадав наше резонное возмущение, она пустилась в путаные объяснения о том, что раз в списке на занятие их числится двое, то и платить девушка должна за двоих, то есть как два ученика по два часа. И, несмотря на то, что подруги фактически не было, пересчитать сумму за урок как за индивидуальный она не может. Ведь в списках числятся две фамилии.
