В общем, нисколько здраво не поразмыслив, я решила – возьму такую собаку. Уж если моей сноровки и ума хватило на двух доберманов, тойтерьера-то, поди, одолею?
Через 10 дней, где-то после мартовских праздников, я купила у Натальи 1,5 месячную девочку тойтерьера оленьего окраса. Маленькая собачка, размером не больше моей ладони, доверчиво расположилось у меня за пазухой. Свернувшись теплым калачиком, она безмятежно проспала всю дорогу до дома. Мальчиков к моему несчастью в помете не было. Но я подумала – может, и хорошо. Хватит мне кобелиный норов укрощать. Поживу спокойно. Известно, что суки более привязчивы и к дому, и к хозяину, реже демонстрируют характер и вообще, покладистые существа. Нуждаются в любви и защите больше, нежели в неусыпной дрессуре и доказательстве своих привилегий. Впрочем, как все женщины. Назвать собаку надо было на букву «Е». Ничего приличного на эту букву, как назло на ум не приходило. Впрочем, зацепилось одно имя – Елизавета. Долго раздумывать и ломать голову над этим вопросом я не хотела. Значит, будет Лиза.
Когда я забирала собаку, приятельница заботливо дала мне вдогонку несколько советов по «легкому» содержанию. Кормить пока 4 раза в день, лежанку устроить в тепле. Поить жирными кондитерскими сливками. Желательно, немецкими. Ха! Немецкими! Где это в 90-х годах в нашем городе были какие-то особенные жирные немецкие сливки? Нам нежирных отечественных бы купить! В финале, пришлось заказывать сливки в Москву. Раз в неделю я встречала поезд, на котором с нарочным приезжали 2 очередные упаковки 30% сливок для моей собаки.
Началась наша совместная с Лизой жизнь. Ничего особенного. Никаких эксцессов. Я оборудовала для ее сна и отдыха закрытую коробку с небольшим отверстием – входом, одеялом внутри и электрическим подогревом снаружи. Все это я разместила на кухне. Две миски с кормом и блюдечко с неизменными сливками, которые уже через 4 часа загустевали в открытом виде до состояния желе. Игрушек я ей пока не купила, поэтому в первый вечер, мы обошлись пустой катушкой из-под ниток.
Первую ночь мы не спали. Лиза без перерыва скреблась в закрытую дверь кухни и пищала, требуя, чтоб ее взяли в комнату. Несколько раз за ночь, больше жалея соседей, нежели себя, я вставала с постели и, распахнув дверь в кухню, объясняла громким матом, где у собаки место. На пятое мое появление Лиза, не дожидаясь пока я, открою рот для ругательств, стремглав убежала в свою коробку. Высунув из нее свой маленький пятнистый зад, она сделала вид, что спит и никаких претензий не имеет.
