Гул продолжался около пяти минут. К концу последней минуты Катя успела вернуться к Сереже. Он не стал задавать лишних вопросов, так как видел издалека всё, что там происходило. К тому же, в голове он уже пытался выстроить план, поделиться им с Катей, но четкой структуры действий у него еще не было.
– Кать, нам надо в туалет?
– Ты потерпеть до дома не можешь?
– В смысле, я тебе про туалет дома говорю, там же вход в корабль.
– Ты что шутки не понимаешь?
Катя хихикнула, улыбнулась, и Сережа улыбнулся в ответ, на доли секунды позабыв о боли. Горевать было нельзя: у них просто не было на это времени. Мир, в котором они жили беззаботно столько лет, рушился на их глазах. А улыбка и смех оказались лучшей анестезией.
Как только грохот окончательно прекратился, ребята спокойным размерянным шагом, никуда не торопясь, пошли по остывшей от недавнего технокатаклизма земле мимо упавших на землю с купола прожекторов, симулирующих небо, мимо развалин старых домов, мимо искусственного биома, в котором им приходилось всё это время существовать во вранье, которое их в принципе и устраивало – это вранье их дом, как ни крути, это всё, что они видели и знали на этот момент.
Дом Сережи был всё ближе и ближе. Дым в округе практически рассосался, поэтому ребята смогли с большого расстояния разглядеть домик, который почти не повредился по странному стечению обстоятельств, и идти целенаправленно в его направлении, не озираясь по сторонам в поисках пути. В некоторых местах на обшивке дома виднелись небольшие царапины, но и те были сделаны Сережей во время нечастых гулянок на улице, когда он баловался с металлоломом, собранным отцом во дворе.
До входной двери оставалась лишь пара метров. Ребятам необходимо было понять, сколько раз нужно повернуть смеситель, чтобы открыть-таки портал в новый неизведанный для них мир, а для этого нужно было определить, какая из папок содержит шифр, какой из листочков самый важный и спасительный. Все папки были нашпигованы макулатурой с формулами, цифрами и таблицами, как самый толстый бургер.
Сережа и Катя шли, взявшись за руки, тропинки, по которым только раньше бегали жители, вились где-то рядом, а ребята шли по кратчайшему пути – напрямик, совсем забыв о традициях. Они прошагали к дому, где несколько часов назад начался конец их старой беззаботной искусственной жизни. Катя опиралась на руку Сережи, как на трость, а он, в свою очередь, принял эту ношу со всей ответственностью и, наверное, любовью. По пути они обсуждали произошедшее, пытались отрефлексировать какие-то детские события, смысл происходящего которых поняли только сейчас, получив новую порцию информации о месте, в котором находились. Вспоминали своих одноклассников, друзей добрым словом, пытаясь представить, а как бы они отреагировали, если узнали правду.
