Та-а-ак-с.. Звонок давнему товарищу, он высылает мне брусок дикой яблони. Смешно, конечно, что бандеролью будет ехать палка, но «сель а ви». Затем пара дней работы и, ее величество явара, во всей своей красе, приступит к выполнению своих прямых обязанностей.
Интересная штуковина жизнь! Сначала задача, затем изнурительный поиск, после этого вдруг возникновение решения и… Радость!!! Ну не приятная ли штуковина житуха-то?!
Глава 6.
Первая неделя загородной жизни подходит к своему логическому завершению, ибо над временем ничто не властно. Завтра уже послесрединно-ноябрьская суббота. Погоды стоят не ахти.
Все следы моего прибытия в загородный дом смыл проливной дождь. Начался он неожиданно и вразрез всем интернетовским прогнозам погоды, когда до моей остановки электричке оставалось часа полтора пути. Сначала на стеклах вагона вдруг наискосок вырисовались трогательные, как бы даже несколько пугливые, полоски. Просуществовало это диво едва заметное мгновение. Кажется, далеко не каждый пассажир успел заметить этот странную штриховку на окнах вагона. Исчез рисунок внезапно, и не исчез, а был начисто смыт несущимися по стеклам потоками воды, которые размазали и исказили прекрасные застекольные виды.
Естественно, что все свидетели этого события неотрывно глазели в окна и, кажется, каждый пассажир ожидал окончания этого внезапного природного спектакля. Но ожидание оказалось напрасным. По всей видимости, природа давала свое последнее в этом году водяное представление, а в роли примы выступал бродяга дождь, и этот деятель играл свой полновесный бенефис.
Ну а все запахи, которые я привез на загородную станцию, начисто выветрили сумасшедшие порывы пронизывающего осеннего тайфуна. Так, что первые сутки мне дались с огромным трудом.
Кросс в проливной дождь поздней осени, растопка печи сырыми дровами, парафиновая свеча вместо люстры и «Европа +» посредством сотика не прибавляют ни оптимизма ни положительных эмоций, а затхлость в давно нетопленном доме не способствует крепкому сну и хорошему аппетиту.
Если бы не мое стремление посетить Кубань во всеоружии, думается, уже на утро я бы торчал на станции в ожидании самой ранней электрички в обратном направлении.
Перед тем, как первый раз заснуть на запрелой иссыревшей подушке в загородном доме, в голову пришла мысль, в которой я сравнивал себя с героями Джека Лондона, впервые попавшими на Чилкутский перевал. Обжиться на даче мне было ненамного легче, чем им на индейской тропе.
