Валленштейн | страница 4



Разумеется, действующие лица и герои эпохи кровопролитной и разорительной Тридцатилетней войны (по выражению фон Валленштейна: «Война кормит войну») были людьми своего времени, и рыцари — не исключение. Наряду со всеми своими недостатками — грубостью, высокомерием, необузданностью в оргиях и прочими ландскнехтскими привычками, они не лишены были настоящего дворянского благородства и порой во имя высоких идеалов, не задумываясь, жертвовали своей жизнью. Именно рыцари ещё в эпоху раннего Средневековья создали замечательный культ Прекрасной Дамы, поднявший европейскую женщину на небывалую высоту почитания, что выгодно отличало её от восточной современницы своего времени. Рыцари в истории были известны как свирепые и жестокие ландскнехты, но за один благосклонный взгляд предмета своего поклонения были готовы отдать жизнь. В этом отношении показательны трагические и полные драматизма судьбы барона фон Рейнрафта и его соперника герцога Христиана фон Брауншвейга. И всё же главное заключается в том, что именно рыцари в XVII веке сумели отразить экспансию хищной Османской империи, которая стремилась поработить Европу и уничтожить христианство. А этого вполне достаточно, чтобы наряду с рыцарем Альбрехтом фон Валленштейном действующие лица и герои страшной и кровавой эпохи могли занять своё законное место в истории.

Часть первая

ПУТЕШЕСТВИЕ ЗА ПОДВИГАМИ

Молод я был,

странствовал много

и сбился с пути;

счёл себя богачом,

спутника встретив, —

друг — радость друга.

Старшая Эдда,
Речи Высокого, стих 47.

Муж не должен

хотя бы на миг

отходить от оружья;

ибо как знать,

когда на пути

копьё пригодится.

Там же, стих 38.

Глава I

КОРОЛЬ ЗАПИСНЫХ ДУЭЛЯНТОВ

(Венецианская республика. Падуя, сентябрь 1603 года)

Его разбудили внезапно. Цепкие жилистые руки, словно острые когти коршуна, намертво вцепились в его измученное тело, стащили с охапки гнилой соломы и рывком поставили на ноги. Была поздняя ночь, и рыцарь Валленштейн, ошалело моргая сонными глазами, вынужден был прищуриться и резко откинуть голову от пламени чадящего смоляного факела, слишком близко поднесённого к его бледному осунувшемуся лицу. Огонь обдал рыцаря невыносимым жаром и смрадом горящей смолы. Ещё немного, и у него загорелись бы свисающие на лоб, длинные спутанные пряди грязных сальных волос. Валленштейн на этот раз отчётливо понял, что это конец. Сейчас его проведут по длинным запутанным переходам тюрьмы в огромный подземный склеп, где заседает трибунал святой инквизиции