- Не нужно тратить пленку, - отвечает она. Таких в Канзасе осталось сколько угодно. Я даже нашла их в Нью-Йорке. У вас нет больше ничего более интересного?
- Так что садись в самолет и жди взлета. Скоро у тебя будет шоу.
Она подчиняется, неся с собой две сумки, набитые фотоаппаратами и пленкой.
Китайский летчик выходит из укрытия. На нем выцветший парашютный комбинезон цвета хаки и термос с чаем под мышкой. Как будто ему наскучило отдыхать, он откидывается на спинку стула и запускает мотор. Пао садится в самолет позади Риты. Андреа обращается ко мне и кричит, чтобы перекричать два пропеллера:
- Хорошо, мы поехали в Маньчжурию. Но я, только для того чтобы копать там. Только раскопки. Понятно? Вы занимаетесь своими делами в своем углу, но я больше не хочу об этом слышать.
- Обещаю присягнуть!
Она хмурится и входит в кабину B.206. Я последовал за ней, и через несколько минут самолет взлетел с ревом двигателей. Направляемся на северо-северо-восток, в самое сердце дикой Маньчжурии.
После дозаправки в Харбине мы следуем по маршруту Сунгари несколько миль, пока он не поворачивает резко на восток, в чем нас никто не может его винить. На первый взгляд, мы летим на высоте около пяти тысяч футов. Пилот, похоже, следует по маршруту Харбин-Айхуэй, тонкой полосе бетона, пересекающей луга массива Малый Хингканг. Внезапно дорога делает объезд на запад, чтобы попасть в Пейнган, и у нас создается впечатление, что мы совсем одни в этой необъятности, покрытой стеблями каоляна, которые через несколько месяцев станут такими же высокими, как кукуруза моей страны.
Дорога Харбин-Айхуэй присоединяется к нам как раз вовремя, чтобы одновременно с нами врезаться между двумя горами. Следуя инструкциям Пао, пилот спустился на высоту около пятисот футов. Цепи Маленького Хингканга, которые стоят на концах каждого крыла, дают нам возможность увидеть гром Зевса. Теперь вы должны посмотреть вверх, чтобы увидеть на самых высоких вершинах участки вечного снега, которые выдерживают жару маньчжурского лета. Поверните крыло налево, и вот, любовь тянется к нам. Хингканский хребет быстро осыпается, уступая место небольшим округлым холмам, поросшим лесом. Я узнаю этот пейзаж по спутниковой фотографии, которую мне показал босс. Вскоре под нашими ногами остается только лес и две неровные дороги: однополосная дорога, ведущая к Айхуэй, и небольшой ручей. Я никогда раньше не видел такого леса. Он даже плотнее, чем Арденны. С пятисот футов я даже не могу разглядеть след на земле.
