– С удовольствием! – сказала я.
– Ты иди ложись! – сказала Маша. – Проводить тебя?
– Нет, спасибо, – сказала я, но, уходя, попросила Машу: – Маш, ты разложи мои продукты по холодильнику, пожалуйста!
– Хорошо, тётя Таня! – ответила она.
Ужин был великолепный! И после него как-то не поворачивался язык говорить о неприятностях. Но я всё же решилась рассказать о случившимся. Как и следовало ожидать, первой реакцией был шок: она сидела передо мной, как изваянье, с ошалевшими глазами и раскрытым ртом. Потом, осознав услышанное, Маша спросила, почему тогда Леонид сообщил ей, что мне плохо? Я объяснила и это, за что даже попросила прощения у Маши. Она поняла всё, приласкала меня и ободрила словами, что будет хорошо! Да, разумеется, всё будет хорошо, но это будет далеко нескоро! И нападение на меня – это было лишь начало тех испытаний, которые предстояло пройти мне и Маше. И одному богу будет известно, как нам удастся в итоге рассориться, не озлобиться друг на друга, не расстаться врагами, а помириться и (не побоюсь этого слова!) любить друг друга ещё нежнее, чем прежде. Но, главное, вряд ли я могла подумать о том, что скажет мне Маша после всего этого.
5
Какие сны я видела ночью – уж и не вспомню; впечатление, что я тогда проспала в абсолютной пустоте. И лишь, наверно, под утро мне приснился невероятный сон: воскресный день, я иду из церкви после молитвы и увидела на паперти пожилую женщину, просящую подаяния. Она была зеркально на меня похожа: те же светло-серые глаза, светлые, тонкие брови, чуть крупноватый нос и средней толщены губы… Да и само лицо женщины, конечно, с учётом её лет и морщин, было вполне обычным, как и моё, ну и волосы её поседели, а мои были светлые. Увидев вот это моё отражение, я остолбенела и стала на него смотреть, будто не веря том, что вижу и думая, что я в бреду.
– Чего стоишь столбом? – резко спросила старуха. Это на меня подействовало, как холодная вода. – Не видала, как милостыню просят?
– Видала, – сдержано ответила я.
– Так подай и иди своей дорогой, нече тут зенки пялить! – сказала старуха.
– Простите, – также сдержано отвечаю я, подавая ей десятку. – Я просто приняла вас за свою маму.
– Какая я тебе мама?! – закричала старуха. – Совсем рехнулась? Иди отсюда!
Я ушла, горько плача и не понимая, что я седлала плохого этой женщине? К слову сказать, я и проснулась заплаканной. Горечь не покинула меня и наяву – и после этого сна мысли о маме не отпускали моего ума: я хотела найти её, если она жива – увидеть и попробовать поговорить… Конечно, если она меня захочет видеть. В детдоме мне как-то сказали, что моя мама просто потерялась и её не могут пока найти. Теперь я понимаю, как мамы «теряются», оставляя ребёнка в роддоме. Впрочем, если мама умерла при родах – так хоть могилку её найти и туда приходить. В любом случаи надо съездить в роддом! Вот только попаду я туда не скоро.
