Пространство парка было наполнено шорохом листвы, трепетом веток, птичьими голосами. Никаких вещей с их дурацкими историями! Тим радостно улыбался, а Глине было не спокойно, потому что она давно не совершала таких вылазок, да еще в незнакомое место.
– И зачем ты меня сюда притащил? – озиралась Глина по сторонам.
– Ты живешь в Питере, а кроме Невского проспекта, Васьки и Бассейной ничего не видела, сидишь полгода в квартире, как мышь в норе, – улыбнулся Тим.
– Был бы ты поумнее, то понял бы причину, – огрызнулась Глина и сунула нос под ворот водолазки, показывая, что разговор окончен.
– Персонального соловья я тут не обещаю, – словно не замечая грубости девушки, ответил Тим, – но лебеди будут.
Тим уверенно зашагал к причалу, таща Глину за руку. Лодка им досталась крепкая, хоть краска на бортах и облупилась. Тим расплатился с хмурым лодочником мятыми купюрами и бутылкой водки, которую тот радостно сунул под куртку. Сверкая щербатым ртом алкоголика, лодочник сообщил: «Это хорошо, что ты водку мне отдал, тут приносить и распивать категорически. От причала можно спуститься доплыть до островков, тока смотрите на дно. Если там водоросли сплетаются – на мель можно сесть. На островки не причаливайте, там комары, и костер жечь нельзя. На Узком есть семья лебедей, булок киньте им, а ничего не давайте больше, один дурак им сосиски кидал, так я ему рыло начистил».
Глина засмеялась тихим смехом. Тим скомандовал ей:
– На банку садись, будешь рулить.
Лодочник помог оттолкнуться от берега, Глина зазевалась и чуть не упала в воду, так как одной ногой ступила в лодку, а другой стояла на берегу.
– Э, путешественники! – лодочник с презрением махнул рукой, – не утопните, а то…
Что «а то» парочка не услышала, Тим уже успел взмахнуть веслами, уключины скрипнули, лодка мягко поплыла. Глина сидела рядом с Тимом на банке, глядя на удаляющийся берег, но потом развернулась в обратную сторону, покачавшись в лодке. На берегах виднелись чьи-то фигуры, бренчала гитара, лаяли собаки. Подростки играли в мяч, он описал плавную дугу и шлепнулся у берега в воду, сначала погрузился, но потом всплыл на поверхность. С гиканьем высокий мальчишка побежал с пригорка к воде и стал звать Тима, чтобы тот веслом подтолкнул мяч поближе к берегу, но Тим только засмеялся и поплыл мимо.
Глина успокоилась, ей нравились мелкие волны, другие лодочки вдалеке, яркое солнце. Она даже хихикала, слушая, как Оржицкий напевает: «Что нам рифы, что нам мели: развлекались, как хотели, возмужали, загорели, правда, Васька утонул». Потом Оржицкий, вдохновленный успехом у Глины, исполнил: «Расскажу я вам ребята удивительный рассказ, как я в лагерь пионерский собирался первый раз», и Глина ему тихонько подпевала. Да и как не напевать запомнившийся сразу рефрен: «От чего-то пять таблеток и в полосочку трусы»?
