Через какое-то время придя на барахолку, она увидела там эту цыганку – у её ног высилась куча тряпья, в которой мать сразу же узрела свой ситцевый халат.
-– Как тебе не стыдно! – принялась она взывать к цыганской совести. – Ты же голой ко мне пришла! Выклянчила халат, а теперь продаёшь?! Отдавай!!!
Вот наивная простота! Хорошо ещё, что не поколотили, а только послали куда подальше…
Мать была суеверной, она терпеть не могла, когда я спрашивала её перед выходом из дома:
--Ты куда?
-– На Кудыкину гору, – отвечала она раздраженно (спросили перед выходом – пути не будет).
Она пугалась, когда билась посуда, – к ссоре.
Когда случалась ссора с отцом, она шла к гадалке. Гадать у цыганок она, слава Богу, не пробовала, но «во дни сомнений и тягостных раздумий» мать ходила в барак к какой-то Ирке. Там-то и произошло событие, окончательно разломившее нашу жизнь на до и после.
Дело обстояло так: гадалка раскидывала карты на столе, а мать тем временем оглядывала её барачную комнатушку – и вдруг видит, на спинке Иркиной кровати висит синяя в белую полоску рубаха нашего отца!!
-– Чья это рубаха? Как она сюда попала? – спрашивает мать, схватив рубаху и тряся ею перед Иркиным носом…
Смысл неожиданной находки доходил до неё постепенно…
Ирка, испуганно тараща глаза, разевала рот молча как рыба, а мать продолжала по нарастающей:
-– Это вот что?! Я тебя спрашиваю, что это?! Ах, ты паразитка, язви тя в душу!! Я перед ней тут душу распахнула, а она – вон чего!..
Рубаха, распятая и растерзанная в лоскуты, осталась в руках у матери, а наша счастливая жизнь полетела в тартарары…
Начались ежевечерние скандалы.
Бабушка говорила: « Вот сейчас здесь летают черти!»
Мы хватали первое, что попадёт под руку – сачок или веник – и азартно гнали
чертей по направлению к выходу.
Но не помогло наше бесогонство – родители развелись…
Сейчас я понимаю, что если бы не экспансия тёти Сониного клана, наша семья не распалась бы. Наверно, хватило бы у матери благоразумия и терпения, у отца – любви и привязанности, чтобы сохранить семью. Но у отцовой родни были свои планы на наше будущее: им нужна была наша комната (как выяснилось позже, девушка Володьки ждала ребёнка). Это я уже сейчас понимаю, а мать об этом никогда даже и не подумала, и не заикнулась: она не винила никого, кроме отца…
Тётя Соня (мать Володьки) была решительной и категоричной. На нас с сестрой она смотрела, не скрывая неприязни.
-– Нужно говорить громко и чётко, а не мямлить! Не чё, а что, – держа перед носом указательный палец, наставляла она меня, произнося именно «что», а не «што»…
