Удивительно. Я всё это время не открывала тетрадку и просто работала на неинтересной работе со скудной оплатой. Каждый день приближал мечту, я даже немного забыла о самой цели работы. Я всё ещё должна просто вернуть семью, и мне не важно, какими методами. Прогулки с новой подругой немного отвлекали от мыслей о семье и алкоголе. Не понимаю, почему август нагоняет на меня такую тоску.
И вот, наконец, наступило двадцатое число, когда позвонила директриса и попросила подойти с давно подготовленными документами. Повествование не клеится, ибо рассказывать особо не о чем. Вернее, читателю моего импровизированного дневника непонятно даже чем учителя занимаются без учеников. Человеку платят за образование, так какого черта, когда образовательного элемента нет, ему платят зарплату из НАШИХ НАЛОГОВ? Конечно же, летом есть очень большой отпуск в два месяца. Остальное время уходит на документацию, подготовку материалов, формирование классов. Учителя постарше (с детьми постарше), сопровождают выпускников на экзамены в начале лета. Нельзя про такое не рассказать.
Десять дней пролетели незаметно, хотя произошло много забавных обстоятельств. Например, бывший работодатель хотел заставить меня дорабатывать четырнадцать дней, но передумал. Возможно, понимал, что закон будет на моей стороне, так как о своём увольнении я сообщила после первого, до боли странного, собеседования в школе.
Мандраж, страх и новые эмоции испытывают не только дети, пришедшие в первый или пятый класс. Любой работник меня поймёт. Что если твои подчинённые (в моём случае дети) будут необъяснимо странными, не будут слушаться, вести себя непотребно, а может даже будут материться? Работникам последнее простить можно, а первоклашкам? Не знаю.
Учитель – призвание, а не работа, как сказал один известный балабол, но в чём-то он прав. «Грифиндора», «Слизерина» и других классов не будет, но есть достойная замена «Ашками», «Бэшками» и «Вэшками», между которыми может разгореться ужасный спор на весёлых стартах. Звучит довольно грустно. Мне на мою грусть дали класс с буквой «д». Самый шик, наверное, вести ту же букву, под которой моталась на уроках в детстве. Хотя там можно будет узнать глупую маленькую, немного не от сего мира, девочку, в теле уже сформировавшейся женщины.
Честно говоря, нет разницы, какая буква, главное – молодые умы, на которые можно и нужно положительно воздействовать. Может, у меня получится изменить кого-то в лучшую сторону. Хотя, может быть и такое, что никого менять не будет нужно. Вон, какие они милые. Девочки в бантиках и мальчики в крохотных смокингах с белыми рубашками. Кстати, о маленьких мужчинах. В моих рядах тот самый мальчик, который брал у меня пятьдесят копеек. Какая ирония.
