– В таком случае прощай. Так действительно будет лучше, – она резко развернулась спиной к парню и, сделав уверенный шаг вперёд, полушёпотом добавила. – И, к слову, я бы ради тебя тоже под пули не прыгнула.
Йонг стремительно скрылась в зарослях леса, не оборачиваясь и не произнося больше ни слова. Кажется, метров через тридцать пять по её щекам скатилось пару солёных капель. На входе в деревню они превратились в поток нескончаемых слёз.
Утро нового дня принесло за собой пасмурную погоду. Календарь перелистнул очередную страницу, а за окном искрились молнии одна за другой. Было двадцать минут шестого. На улице тьма. Оглушительные раскаты грома не дают сомкнуть глаз, пугают. Кроны высоких деревьев изгибались то на север, то на юг, ветер склонял их своими резкими порывами. По крышам деревенских хаток ударил град. У кого-то из соседей прохудился потолок – были слышны ругательства пожилого мужчины и взбудораженные возгласы его перепуганной жены. Не асфальтированные дороги замыло, грязь стекала по склону вниз. На улицах ни души, все спрятались по домам, а кто-то закрылся в теплицах, не желая бросать свой только взошедший урожай.
В голливудских фильмах за таким сюжетом следует апокалипсис. Но у Йонг он уже наступил. Неделю назад её жизнь была растоптана в прах. И вот уже несколько дней девушка переживает бессонницы и частые всплески апатии. Она бездвижно лежит на матрасе и свои пустые глаза в потолок направляет. На все вопросы и беспокойства бабушки Мэй отмахивается, уходит из дома, но к лесу больше ни на шаг не подходит. Не может себя пересилить. Один шаг – и все воспоминания вмиг распарывают только зашитую душу. А швы и так слишком хлипкие, держатся лишь на силе воли и честном слове больше никогда ни в кого не влюбляться. Она проклинала тот день, когда встретила Тхана. Сыграв с ней в искренность, он наигрался и красиво разбил её сердце, даже не осмелившись поднять на Йонг свой бесстыжий взгляд. А девушка спать не может, ломает себя каждый раз, коря за свою наивность, доверчивость. За невозможность выкинуть эльфа из своей головы.
– Ты не приболела ли, дорогая? – обеспокоенным голосом спрашивает бабушка, кладя свою ладонь на ледяной лоб внучки.
– Мне нужно уехать домой, – вдруг отчеканила Йонг, так и не сдвинувшись с места.
Старушка вначале опешила, а на её лбу проявилось ещё больше морщин. Она посмотрела на девушку глубоким и немного поникшим взглядом, после чего хрипло ответила:
