Потеряются овцы, не придут домой вечером с деревенским стадом, сразу хозяйка к Акиму бежит, просит помочь вернуть овец домой. Он подойдет к печной заслонке, откроет её, приложит щёку к печи и начинает что-то беззвучно шептать, что говорит не слышно, только губы шевелятся. Постоит так, пошепчет, потом скажет:
– Иди, дома твои овцы.
Ни разу не подвёл, овцы действительно подходили к дому, когда хозяйка возвращалась от Акима.
По многим житейским вопросам он мог дать совет. Все деревенские работы знал Аким в совершенстве, любое дело мог сделать с мастерством, какое даётся лишь людям трудолюбивым и упорным в достижении цели.
Как-то зимним вечером пришёл он в дом к Мавре. Открылась без стука дверь, и в облаке пара на пороге появился дядька Аким.
Молча кивнул головой и, не ожидая приглашения, прошёл к столу и сел. Голова его была не покрыта. Чёрные с редкой сединой волосы серебрились инеем. В тепле волосы Акима стали влажными, и редкие капли воды стекали у него со лба, как будто он только что искупался в реке. Широкой пятерней он провёл по лицу и пристально посмотрел на Мавру, потом перевёл взгляд на Анисью.
– Вечер добрый, дядя Аким. – сказала Анисья. Краска бросилась ей в лицо, и чтобы скрыть смущение она подхватила Мишутку на руки и ушла на кухню.
– Здравствуй, Аким. Ты по делу пришёл или просто в гости пожаловал?
– Пожрать дай.
Аким встал, скинул с себя ватник, повесил его на гвоздь у выхода. Вернулся и сел к столу.
Мавра достала из печи чугун. Налила ему в тарелку щей. Поставила тарелку перед Акимом и пододвинула блюдо, на котором лежал начатый каравай хлеба.
Аким достал из кармана складной нож, отрезал кусок хлеба и в полной тишине стал есть.
Когда тарелка опустела, Аким положил ложку и предложил:
– Мавра, купи у меня чёрта. Прошу недорого, всего тысячу рублей.
– Аким, зачем он мне?
– Будет по дому всю работу делать. Ты только указания давай. Чёрт сильный, крепкий. Вас не обидит.
– Не надо, у меня и денег таких нет.
– Сторгуемся.
– Зачем он мне? – с испугом говорит Мавра.
– Должен же в доме быть мужик.
– Мужик должен, а чёрта мне не надо.
Аким вздохнул, поднялся, снял с гвоздя ватник и, не сказав ни слова, вышел за дверь.
С той поры повелось, что раз, а то и два в неделю заходил он к Мавре под вечер и уже не просясь, возникала перед ним тарелка с едой. Он неторопливо съедал то, что ему предлагали и уходил. Когда Аким появлялся в дверях, Анисья подхватывала сына на руки и уходила на кухню. Садилась на скамью у печи и ждала, когда Аким уйдет. Они с Маврой не обсуждали между собой визиты соседа.
