Недаром говорят, женщина – та ещё загадка.
После института Карина поменяла больше десятка работодателей. Ей патологически не везло на руководителей: постоянно случались инциденты. Но, всё когда-то кончается.
Полоса невезения довольно резко вильнула в сторону, а Карина по природной склонности путать направление по инерции покатила совсем в другую сторону.
Последнее место работы сделало её необычайно счастливой.
Лёха нарадоваться не мог. Мало того, что Каринка стала прилично зарабатывать, её стало не узнать внешне: обольстительница, нимфа. Его девочка стала так круто одеваться!
Она и до того смущала наши умы и воображения своим обаянием, а теперь…
Карина каждый день меняла платья и юбки, чем восхищала и расстраивала наших женщин, которые вслед за ней требовали и им срочно купить шемиз, беби долл, чарльстон, тунику или вообще чего-то невообразимое, но где взять столько бабла?
Теперь она носила модельные туфельки и умопомрачительные чулки, сочетающиеся с фасоном одежды, цветом волос и ещё миллионом мелочей, которым прежде не придавала значения. А аромат!
Её присутствие окружал волнующий флёр возбуждающих запахов, которые заставляли мозг присутствующих сосредоточиться исключительно на привлекательности Карины и её неоспоримых достоинствах.
Глядя на её воздушные одежды и стройные ножки в ажурных чулочках, казалось, что сейчас Кариночка взмахнёт крылышками и улетит.
Лёхе нравилось, что на жену заглядываются. Он млел от своей неотразимой богини и гордо задирал нос.
В тот памятный день…
Кариночка с вечера готовилась к встрече с каким-то весьма важным клиентом. Она долго скрупулёзно подбирала наряд, никак не могла найти удовлетворительное сочетание.
Крутящаяся у огромного зеркала в рост жена была соблазнительно сладкая. На супружеское ложе были накиданы десятки платьев и шарфиков, на трюмо в беспорядке лежали все её украшения.
Прелестница скользила по дизайнерскому коврику в умопомрачительном нижнем белье, настолько сексуальном и манящем, что у Лёхи закружилась от неодолимого желания близости голова.
Девочка принимала кокетливые позы, примеряла кораллы, янтари и жемчуга, напрягала славный животик, вытягивала лебяжью шейку, взвешивала в ладошках упругие мячики грудей, грациозно отклячивала попку.
Долго смотреть на праздник неукротимой женственности было попросту невозможно. Лёшка чуть не рычал. В голову лезли постыдные, требующие немедленной реализации мысли. Ему грезилось такое…
Особенно он возбудился, когда жёнушка накрасила губки нежно-персиковой помадой и блеском. Выдержать этот разврат он не мог.
