“…На прошлой неделе я ходила в кино, демонстрировалась русская сказка “Василиса прекрасная”. Это та самая сказка, которую ты много раз рассказывал мне и маленькому Хорсти. Не так ли? Этот фильм я смотрела как раз в свой день рождения. Спасибо тебе много раз за прекрасные пожелания счастья, которые ты прислал мне к моему дню рождения.
Ах, Ваня, я должна тебя поприветствовать от Гертруды Рихтер. У Гертруды тоже родилась маленькая девочка. Малышка как две капли воды похожа на Павла. Гертруда родила ее одним месяцем позже, чем я. Я стала крестной матерью маленькой Дагмар. Да, у Гертруды есть маленький ребенок, а моего Господь Бог от меня снова взял к себе. Сколько горя, ненависти и косых взглядов я пережила и перетерпела – и все напрасно. Как бы я любила и лелеяла нашего ребеночка, заботилась бы и ухаживала бы за ним, но, видимо, у меня такая судьба, мне не предназначено быть матерью твоего дитя. И несмотря ни на что, я продолжаю тебя любить еще сильнее, чем раньше. В Германии есть одна песенка, в которой поется, что после каждой разлуки обязательно приходит свидание, и я верю, что свершится чудо, и мы рано или поздно на этом свете снова увидимся. Верь и ты в это!
В следующем месяце я еду с мамой к Эгону, моему брату. У его жены есть тоже маленькая девочка, которую я прижимаю к своей груди так же охотно, как своего собственного ребенка. К Инге Хольбайн я не пойду и не хожу, и ты не проси меня больше, так как Анна говорит про тебя и про меня очень плохо, чего на самом деле никогда не было. Посылаю много приветов твоим родителям и сестрам. Что говорят они о твоей переписке с немецкой женщиной?”
Все ее письма, в том числе и это, заканчивались одной и той же фразой: “Твоя и только твоя, навеки твоя Лиза!” Прочитал я это письмо и пришел в ужас! Ну почему именно на мою бедную голову опять обрушилось такое несчастье? У меня родилась дочь! Моя дочь! Мой первый ребеночек! Какое же это счастье!!! У любого нормального человека этот факт вызовет прилив необычной радости и отцовской озабоченности и ответственности. Но как видно из письма, дочь моя, только родившись, тут же умерла. Почему? Отчего? По какой причине? Я ничего не знал и не знаю до сих пор. Я не знаю, когда конкретно, какого числа, месяца она родилась, когда, какого числа, месяца она умерла, где похоронена, сохранилась ли ее могилка? Все это до сегодняшнего дня остается для меня тайной. Иной раз я даже начинаю сомневаться, а не слукавила ли Лиза? Может быть, моя дочь жива? Такие мысли возникают иногда в моей разгоряченной голове, но я их тут же прогоняю прочь, оставаясь с верой в Лизу, что она не могла и не должна была меня обмануть.
