Из рассматриваемых дел я узнал, что самым типичным “преступлением” наших офицеров, получивших отказ на регистрацию брака с немецкими девушками, был переход их в западные зоны оккупации, в основном в американскую. Боже мой, сколько советских офицеров решилось на такой отчаянный шаг, и мне стало стыдно за себя, что я, как баран, безропотно подчиняюсь кем-то заведенному порядку и еще не ударил палец о палец в защиту своей любви, в защиту своего счастья. Нет и не было никаких причин и серьезных доводов в мое оправдание.
На третий или четвертый день моей работы в особом отделе дивизии, дежурный вызвал меня в коридор и предупредил, что у входа меня ожидает какая-то девушка. Я быстро набросил на себя шинель и в тревожном предчувствии выбежал на улицу. У входа в комендатуру стояла Лиза! Моя Лиза! Это было так неожиданно, что я не поверил своим глазам. Как только она увидела меня, так мгновенно сорвалась с места и бросилась мне на шею, и мы оба застыли в объятиях друг друга. В таком неподвижном оцепенении, как мне показалось, мы молча простояли целую вечность. Появление Лизы для меня было так неожиданно, так неправдоподобно, что я боялся, не мираж ли это и что если я сейчас расцеплю свои руки, то она мгновенно исчезнет, как привидение. И все-таки я решился нагнуть ее голову и заглянуть в ее порозовевшее от холода лицо, которое сияло от радости, а на ее черных ресницах алмазом блестели замерзшие слезинки.
– Лизхен! Каким чудом ты оказалась здесь? Ведь ты еще не успела получить моего письма? – воскликнул я, не спуская своих глаз с ее улыбающегося и счастливого лица.
– Идем! – сказала она вместо ответа и взяла меня под руку.
– Куда мы идем? – спросил я, шагая рядом с ней по улицам Доммитча. По дороге она рассказала удивительную историю. Оказывается, Доммитч – родной город Гертруды Рихтер, подруги Павла Крафта. Вчера вечером Лиза увидела Павла в Хейероде, который и сообщил адрес Гертруды в Доммитче и место моего нахождением в нем. До отхода вчерашнего вечернего поезда из Хейероде оставались считанные минуты, но Лиза, бросив все дела, успела-таки сесть на него и сегодня утром приехала в Доммитч.
– Я ничего не успела взять с собой, у меня даже нет денег на обратную дорогу. Разрешение на проезд у меня уже было, я его получала заранее, но только в Галле. Но вместо Галле я приехала сюда.
– Ничего, мы все устроим и уладим, – успокаивал я ее, не выпуская из своих рук ее руку. – А куда все же мы идем?
