– Значит, твоими любимыми цветами будут красные розы! – заявила она и я, конечно, тотчас же согласился.
В полдень к нам пришли наши с Лизой гости, точнее сказать, мои закадычные армейские друзья – это капитан Евгений Федоров, инженер полка, старший лейтенант Александр Дунаевский, делопроизводитель штаба полка, и, конечно, лейтенант Павел Крафт, командир автомобильного взвода транспортной роты. Вместе с Павлом пришла и его любимая девушка Гертруда Рихтер, с которой он познакомился еще в Саксонии и которая приехала к нему оттуда в Хейероде и осталась с ним. Гертруда и Лиза стали невольно подругами. Естественно, я был одет в новый, гражданский костюм, чем удивил и поразил своих товарищей.
– Что позволено коменданту, запрещено нам, рядовым труженикам армии! Выпьем за коменданта и за его прекрасную подругу! Поздравим его с днем рождения! – предложил первый тост Александр Дунаевский.
Тост был поддержан всеми присутствующими гостями, и даже девушки приложили свои губки к рюмкам, наполненным русской водкой.
Лиза была одета в черное шерстяное крупной самодельной вязки платье, с красной подкладкой по всей его длине, которая просматривалась в узлах вязки. Несмотря на достаток, в повседневной жизни Лиза носила простые ситцевые платья. И вот только сегодня она надела самое красивое и дорогое свое платье, в котором была сфотографирована на большой портрет в полный рост еще до нашего знакомства. У нее было мало украшений, она почти не пользовалась парфюмерией. Кстати сказать, в то время такое поведение девушки было в Германии нормой и оно укладывалось в строгие немецкие правила и традиции.
– А не позвать ли нам Анну? Как-никак она все же является хозяйкой квартиры, – предложил Павел.
– Приглашали, отказалась, говорит, что у нее головные боли, – ответила Лиза за меня и за себя.
Второй тост был поднят за Победу над фашизмом. Это был традиционный тост фронтовиков. И только третий тост прозвучал за всех милых девушек и женщин, которые сейчас здесь в этой комнате и которые сейчас далеко отсюда в России. Александр Дунаевский был женатым человеком.
Я завел патефон с танцевальной пластинкой, Павел и Евгений быстро подхватили девушек и закружили их в вальсе по комнате. Так как я совершенно не умел танцевать, и Лиза это знала, то постоянно дежурил у патефона, заводил его, менял и переставлял пластинки. Веселая и раскрасневшаяся Лиза подбежала ко мне, чтобы что-то сказать, но я гнал ее от себя: мол, танцуй, не оглядывайся на меня, пока есть возможность. Наконец я поставил на диск нашу с Лизой пластинку, и в комнате снова зазвучала любимая мелодия:
