Ваниляйн и Лизхен | страница 32
Школа имени Гете в селе Хейероде
Однажды зайдя в кабинет бургомистра, я застал там незнакомого мне пожилого человека.
– Это наш местный мастер-закройщик, познакомьтесь, – представил его мне бургомистр. – Он хочет к празднику урожая сшить вам цивильный костюм.
Я знал, что приближается большой немецкий праздник урожая, который традиционно и торжественно отмечается не только жителями Хейероде, но и всей Тюрингии. Подготовка к нему началась в селе давно. Надеть на себя гражданский (цивильный) костюм и покрасоваться в нем – дело заманчивое. Но помня, как на совещаниях в районной комендатуре Мюльхаузена распекали охотников поживиться за казенный счет, в том числе и за счет местного населения, я не торопился с утвердительным ответом. Мастер заметил мою нерешительность, подошел ко мне и сказал:
– Я сделаю вам костюм не в счет репараций, это будет всего лишь мой презент вам к предстоящему празднику.
– Господин комендант, – снова сказал бургомистр, – дайте ему возможность и повод позже говорить своим клиентам, что именно он сшил цивильный костюм самому коменданту Хейероде. Этот ваш заказ нужен больше ему, чем вам. Соглашайтесь!
И я согласился. Узнав об этом, Лиза от радости, как маленькая девочка, захлопала в ладоши:
– Я давно мечтала увидеть тебя в цивильном костюме!
Мастер-закройщик старался от души. Надо было видеть, как он ловко, торжественно и даже величественно снимал с меня мерку, с каким видом показывал мне образцы материи, из которой он собирается шить костюм. На примерку мы ходили, конечно, вдвоем с Лизой, и она внимательно и придирчиво рассматривала каждую складку, каждую линию на костюме – ей хотелось, чтобы он сидел на мне идеально. Когда костюм был готов, а это случилось буквально за день до праздника, мастер сам пришел в комендатуру и торжественно вручил его мне. Шерстяной темно-синего цвета двубортный цивильный костюм действительно был сшит мастерски, и когда я, одетый в него, подошел к зеркалу, то я просто не узнал себя. Закройщик и Лиза заставили меня несколько раз повернуться вокруг себя, вытянуть то одну, то другую руку, то обе вместе, присесть на корточки, чтобы найти какой-нибудь маломальский дефект. Но нигде не жало, не тянуло, не собиралось в гармошку.
Я поблагодарил мастера, пообещав впоследствии вознаградить его, и он ушел, как мне показалось, даже более довольным и счастливым, чем я. А Лиза, моя Лиза, не отходила от меня ни на шаг. Она, не стесняясь, любовалась, как я понял, не самой моей обновкой, а моим новым видом-обликом, которого она никогда до этого не видела. Наконец она присела ко мне на колени, нежно поцеловала и сказала:
