Труп накрыли покрывалом, захлопнули багажник, и машина с Максом и Севой тронулась за город. Олег Натовец и Чеченец отправились по домам, сообщив братьям Славолям место, куда им следовало направляться на джипе Дениса. За городом на развилке машины встретились и направились к болотам, обступающим город с северной стороны. Хорошо ориентируясь в опасных топях, они преодолели около 40 километров гравийной дороги, после чего съехали в опасные для автомобилистов поля. Ксеноновые фары джипа недолго блуждали по извилистой земляной дороге, пока не показались тёмные панорамы никогда не замерзающих глубоких болот.
Добравшись до нужного места, остановились и вылезли из машин, труп Дениса перетащили из багажника на водительское сиденье Prado. Двигатель не глушили, оставив нейтральную скорость. Толкая автомобиль сзади в болото каждый думал о своём: Сева перебирал в голове возможные доказательствах их нахождения у Дениса в доме; Максим размышлял о том, что этот молодой наркоделец мог пристрастить его сестру к употреблению синтетического порошка; а братья Славоли вообще спорили о том, сколько весит этот чёртов Land Cruiser, который они толкали. Ни один из них не испытывал сожаления о том, что произошло этой ночью, когда легенда о «Белой стреле», изначально задумывавшаяся как жёсткий пранк над щеголяющим своим богатством мажором, превратилась на финише в жестокую расправу над оптовым продавцом синтетических наркотиков, чей труп сейчас в белом Land Cruiser Prado отправлялся в свой последний путь. Денис навсегда перечеркнул Максу, Севе и всем, кто был с ними в ту ночь, дорогу назад, в тот мир, где ещё можно было найти компромиссы с теми, кто был частью системы.
Глава 7. Второй сон Максима
– Держитесь солдатики, держитесь родненькие! – кричала розовощёкая баба, укутанная в тёплую овечью дублёнку.
– Не отдадите нас на поругание клятвопреступнику! – вторил ей бородатый мужик в телогрейке с шапкой набекрень.
Лейб-гвардейцы московского полка стояли на сенатской площади, весело подбадривая друг друга и обмениваясь с народом короткими приветствиями.
– Не беспокойтесь сердечные! Не отдадим самозванцу честь русского воинства!
– Долой Николая! Да здравствует Константин! – кричали самые пьяные, сверкая на морозе своими красными от водки носами.
– Маменька, ну что, началось? – к розовощёкой бабе подбежала молодая и такая же румяная девка в лёгком синем платке расписанным под хохлому.
– Дура! – стукнула её по плечу баба, – куда шаль дела?
