— Отличный бой, госпожа Тиналина.
— Ты тоже был неплох, Марек.
— Трактирщик, пива гостье, за мой счёт!
Демоница кивнула, улыбнулась и подошла ко мне. Я же закинула руки ей на шею и смачно поцеловала в губы, вызвав ещё один довольный рёв толпы, после чего взяла полотенце и начала обтирать горячую кожу моей подруги. Та покраснела, но даже не пыталась отстраниться.
Наконец, приведя себя в порядок, мы вернулись к своему столу, где уже ждал ужин. Тиниэль хмыкнула, извлекая из блюда тонкую ногу с изящным копытцем.
— Какой стройный был кабан, если бы я не знала, что охота на оленей для простолюдинов запрещена, я бы даже предположила, что и не кабан вовсе.
Я отрезала себе кусок и подцепила его двузубой железной вилкой.
— Ну да, это что угодно, но только не свинина. Зато вкусно.
Демоница откусила от уцапаной за копыто голени и одобрительно хмыкнула, после чего опустилась на скамью и приступила к ужину уже обстоятельно, навалив себе на тарелку жареной картошки и налив из кувшина тёмного стаута. Я за компанию поклевала, но без особого энтузиазма. Тиниэль, заметив это, приподняла брось. Я пожала плечами:
— Да я уже поужинала, — и кивнула на Беркера, вернувшегося в зал и подошедшего к трактирщику. Они перекинулись парой фраз и направились к столу с какими-то неплохо одетыми господами. Затем вся компания снова вышла в дождь, хлопнув мокрой дверью.
— Правда? А почему он тогда по трактиру бегает, вместо того чтобы…
— Я воздержалась.
— Удивительно.
Тиниэль опустила взгляд в тарелку, я же, вздохнув от похолодевший атмосферы, подняла кубок с красным вином и сделала глоток, окидывая взглядом зал. Ну хоть дурацкий запрет на алкоголь протух вместе с перерождением, и то неплохо.
Между тем, дверь опять открылась, и охотник подошёл к нашему столу:
— Госпожи, если вы всё ещё хотите ехать, то лучше сейчас, а то городовые — он кивнул на богато одетых господ, — уже рвут и мечут, наверняка драку затеют.
Упомянутые «городовые» между тем подошли к столу лесорубов, и начали им что-то втирать, отчаянно жестикулируя. Лесорубы в ответ на это расплылись в ухмылках, предвкушая веселье, и осклабились. У меня засосало под ложечкой.
— Ты прав. Пошли.
Тиниэль расплатилась с трактирщиком и просунула руки в рукава поданного плаща. Мне же помог облачиться охотник, всё ещё находившийся под влиянием очарования. Надев тяжёлый плащ и застегнувшись на все пуговицы, я приняла из рук Беркера треуголку и благодарно кивнула. Трактирщик с сомнением посмотрел на нас, видно не мог взять в толк, как я подкупила нелюдимого контрабандиста, так что я сочла нужным коснуться гильдейской бляхи и он, поняв намёк, отвернулся и быстро подал наполненные снедью сумки. Я кивнула, принимая и вышла за дверь, подошла к коновязи и задумчиво нахмурилась. Деймос, Пампушка (так звали кобылу Тиниэль) и ещё пять коней. А разве…
