— Я не обиделась, — равнодушно откликнулась Элла. — Просто мне нужно работать, а ты мне мешаешь. И мне некогда заниматься твоими просьбами.
— Но я заплачу! — предпринял еще одну попытку договориться Матвей. А вот это он зря! За последнее время этот аргумент вызывал у Эллы аллергию. Почему люди считают, что все, абсолютно все, можно решить деньгами? Заплатил — и все, мир вертится вокруг тебя, исполняет любые капризы и прихоти? Вот не зря Матвей напоминал девушке бывшего мужа. Адриан тоже такой. И деньги ставит превыше всего.
— Я не продаюсь, — резко ответила Элла и тут, словно вспомнив, что говорит не с мужем, добавила, — Матвей.
Его имя ощущалось на языке непривычно, казалось чужим, даже слегка отталкивающим. Но ей и незачем к нему привыкать, не так ли?
— Я не это… — попытался тут ж оправдаться Рокотов, но девушка снова улыбнулась этой самой ничего не значащей улыбкой.
— Будь любезен, оставь меня наедине с моими должностными обязанностями.
Ее просьба в этот раз была услышана. Матвей решил не спорить, понимая, что ничего этим не добьется, сложил вазу в коробку и вышел. Но от идеи подключить Эллу к поискам не отказался. Уговорить ее теперь было делом принципа!
— Злата, не надо кормить куклу кашей, она не голодная, — приструнила малышку Элла, наблюдая, как та подсовывает игрушке собственную ложку с кашей.
— Ну ма-а-ам! — проканючило рыжее солнышко. — Я больше не хочу! Можно мне зефилку?
— Еще две ложки, потом зефир, — поставила условие мать, и Златка, тяжело вздохнув, с трагическим выражением лица, проглотила еще две ложки и, схватив зефирку, убежала в зал. Оставалось еще минут пять спокойствия прежде, чем ребенок начнет активно себя развлекать. Стоило девочке покинуть кухню, как Верещагин переключил свое внимание на Эллу.
— Повтори-ка еще раз, — попросил он. — Мне кажется, я как-то неправильно тебя понял. Я, наверное, ослышался, не иначе.
— Не паясничай, — устало попросила Элла. Сейчас, после рабочего дня, силы словно оставили ее. Слишком долго она не работала.
— Дубль два. Матвей Рокотов предложил тебе работу, а ты отказалась? Ты у меня совсем дурочка или как? — возмутился Роман. — Или тебе сейчас деньги не нужны совсем? Радость моя, ты же не от хорошей жизни к нам сейчас работать пошла.
— Разве? — усмехнулась Элла. — По-моему, как раз-так от хорошей. От чересчур хорошей.
Верещагин поморщился: он как никто другой прекрасно знал, чем обернулся ее брак. Чем она пожертвовала, что потеряла. И кто с ней остался после всего произошедшего. Правда, последних практически не было. Впрочем, и от самой Эллы до замужества тоже вряд ли что осталось. Она и так не была экстравертом, а сейчас вообще предпочитала избегать людей. А уж доверять им…
