Пока она была в таверне, пошел дождь. Моросило, но серые тучи обещали бурю. Хоса страдала от засухи пару месяцев, нуждалась в дожде, но это превратит тропы и поля в грязь. Она могла остаться сухой, сидя на крыльце таверны, но придется остаться. Близко к трупам. Она все еще дрожала после близкого столкновения с ёкаем. Звезды или боги, кто был настоящим и слушал, ей нужно было выпить.
Ю открыла дверь таверны и заглянула во мрак. Трупы не двигались, молчали и воняли гнилью.
— Двигайтесь, — сказала она, не зная, говорила себе или телам. — Ну же! — сказала она. В этот раз точно себе.
Она прошла внутрь как можно тише. Три трупа лежали кучей у двери. Один был массой личинок и тонкой кожи. Голова другого была сдвинута, рана зияла на шее. Но что-то изменилось. Напряжение пропало из таверны. Теперь остались только последствия резни. Все еще жутко, но страх прошел, опасность миновала. Она перешагивала тела, двигаясь к стойке. Кохранцы тщательно убили всех, но двигались быстро. Оставили несколько бутылок вина. Она выбрала те, что меньше пахли как уксус и взяла стул, а потом повернулась, чтобы снова убежать. У двери она заметила старую бамбуковую шляпу доули. Владелец точно погиб, а шляпа защитит ее голову от дождя. Она схватила доули со стены и отнесла свою добычу на крыльцо, закрыла за собой дверь. Ком смотрел на нее, вяло жевал траву, не переживая из-за моросящего дождя.
— Говори, что хочешь, — сказала Ю. — Но поход туда еще раз был подвигом! — конь взглянул на нее, промолчал, ясное дело, махнул хвостом и продолжил жевать траву.
Ю опустилась на стул на крыльце, сделала глоток вина и удовлетворенно выдохнула. Сделала еще глоток. Вино скиснет через день, но Ю не собиралась давать ему еще день. Тучи разверзлись, и морось стала ливнем. Ком раздраженно заржал, когда дождь застучал по нему, промочив его облезлую шкуру. Ю цокнула языком и указала на место рядом с собой. Конь забрался на крыльцо, нашел сухое место и лег на бок. Крыльцо закрывало от худшей части бури, но вода местами капала сквозь солому крыши.
Ю смотрела на дождь и думала о монете, которую она выиграла. Монета Ян Ян, бога игр, была для него ценнее всего. Монета, которая, по словам Нацуко, никогда не побеждала. Ю подбросила монету, поймала ладонью. Она упала полумесяцем вверх, похожим на улыбку дурака. Она снова ее подбросила. В этот раз монета упала солнцем вверх, пылающим неровным шаром. Она подбросила ее в третий раз, сказала «солнце», пока монета была в воздухе. Она упала на ее ладонь улыбкой полумесяца вверх. Ю повторила это еще два десятка раз между глотками вина, и каждый раз монета падала не той стороной, что нужно было.
