Ю медленно повернула зеркало и посмотрела на отражение. Девочка, Кира Мирай, сидела на пыльной улице, черное кимоно смялось вокруг нее. Она плакала. Но не кровью, не пугала. Истинные слезы по жизни, которую она потеряла. Она помнила, сомнений не было. Она помнила, какой была. Каким ребенком была.
— Мы можем что-нибудь сделать? — спросила Ю. Теперь она знала историю девочки, и она уже не пугала. Ее было жаль.
Нацуко медленно покачала головой.
— Ёкаи под контролем шинигами. Только тянцзюн может управлять теми ками. Нет, шинигами чаще всего просто бродят по округе и шутят, бьются между собой и забывают делать работу, которую требует их существование, собирая души мертвых. Бесполезные создания, как по мне.
Ю вздохнула.
— Я о том… мы можем ей помочь?
Нацуко опустилась перед Ю и сжала ее ладони своими. Этого ответа ей хватило.
Ю посмотрела на девочку в зеркале.
— Мне жаль, — тихо сказала она, развернула зеркало и убрала в скрытый карман своей одежды. Было странно носить на себе захваченный ёкаем предмет. Этот ёкай чуть не убил ее, но она ощущала, что угроза от зеркала была в прошлом. Гнев девочки стал горем. Она могла снова стать мстительным духом, но даже так она была просто иллюзией. Отражением прошлого. Может, когда Нацуко будет тянцзюн, она сможет как-то освободить девочку, но до этого сбежать из зеркала она сможет, только если кто-то умрет и займет ее место. Ю не хотела никому такое наказание.
— Куда дальше? — спросила Ю. Она хотела покинуть Андинь поскорее. Она ощущала вину за то, что люди были заняты восстановлением города после кохранцев, а она не могла помочь. Она была опасна для них. Тикающие Часы все еще был жив, и не только он мог идти за ней.
— Следующий артефакт должен был простым, — сказала Нацуко. — Это меч. Эсен, бог снов, использовал его, чтобы отрезать рай от мира, потому только Тяньмэнь теперь существует в твоем мире, — Ю об этом раньше не думала, но в этом был мир. Врата в рай были на вершине Длинной горы, но сам рай был целым миром, по легенде. Может, небеса и земля когда-то были едины.
— Это притча? — спросила она.
Нацуко фыркнула.
— Было просто, если так, — сказала она. — Смертные так хотят забыть правду мира, но быстро хватаются за прошлое. Вы все еще поклоняетесь нам, но забыли, что мы ходили среди вас свободно, как я сейчас. Боги, люди и духи жили вместе. А потом Эсен все испортил тем проклятым мечом, — богиня пожала плечами. — Но теперь он мертв. И оставил меч для Кандо, бога снов.
