— Скажи, Имрариалиер ди Вирден, чего ты хочешь, — маг задал тот же вопрос с применением ментальной магии. Как мы хорошо понимаем друг друга!
— Я хочу полюбить женщину и чтобы она отвечала мне взаимностью. Чтобы мы создали плодотворный союз и родили детей, — когда он это говорил, глаза его были пустые.
Вот как? Всё-таки не совсем потерянный тип. Есть и у него желание любить. Где-то в глубине души.
— Хорошо. Как ты там говорил? Подведём итог. Я, дочь Эллитаририаниарианны, по праву, данному мне богиней, лишила тебя магии элитари, которой ты недостоин. Ты напал на нас в нашем доме. Я имею право забрать твою жизнь. Ты можешь предложить мне что-то столь же ценное взамен?
У ди Вирдена было непередаваемое выражение лица. Наверное, он впервые за свою долгую жизнь потерпел такое сокрушительное поражение.
— Так ты действительно дочь богини, — потрясённо сказал он. — Зря я не поверил слухам.
Нет, он не тормоз, он просто, похоже, долго соображает.
— А ты, — он обернулся к Эльмиру, — принял её в свой род, прибрал к рукам силу богини. Молодец! Теперь сместишь орт Дартенов и займёшь место Повелителя эльфов?
— Я никогда не стремился к власти, Имрариалиер. И не строил заговоров против первого дома, тебе это прекрасно известно. И тогда, на встрече в приграничных землях, я высказался на этот счёт более, чем определённо. В отличие от тебя.
— Я тоже не стремлюсь к верховной власти. Мне вполне достаточно моих земель. И было бы достаточно тебя рядом со мной, — он повернулся ко мне.
Опять двадцать пять!
— А тебе не приходило в голову… Ну, скажем, найти девушку, которая будет разделять твоё желание соединиться с тобой на всю жизнь? Знаешь, взаимность в чувствах — очень приятная вещь. Ты же сам этого хочешь.
— Тогда, моя богиня, я готов служить тебе! Я докажу тебе, что я достоин быть твоим избранником!
И он бухнулся на колени, преданно глядя на меня сверкающими глазами.
— Ты — воплощённая элитари и мой дом с радостью примет тебя!
Вот как там у Станиславского? Не верю! Хоть он и не улыбался больше, у меня было чёткое ощущение, что надо мной пытаются издеваться.
— Очень хорошо, ди Вирден, — раздался голос Эльмира. — Тогда я буду свидетелем того, как ты принесёшь Эллари клятву верности.
Имри, как это ни странно, не смутился. По-прежнему стоя на коленях, он произнёс:
— Я, Имрариалиер ди Вирден, от себя лично и от всего дома ди Вирден по моей воле клянусь Эллари ди Рентари в верности и повиновении. Обязуюсь не причинять вреда жизни и здоровью, не покушаться на членов ее семьи и имущество.
