Джек пожал плечами.
– Совпадения вероятны. Это, наоборот, оказалось бы плохим примером.
– А вот мои кроссовки, смотри, – Энца поднялась и предъявила свои некогда белые кроссовки. – Я их мыла-мыла, но так и не удалось вывести пятна. Это все после того боя на стадионе. Может быть, там удастся какой-то материал на анализы наскрести… уж что-то, а монстр-объектов у них точно тут нет.
Джек задумчиво посмотрел на ее ноги и вынужден был признать:
– Да, это может быть нашим козырем. Если вдруг засомневается.
Но, к облегчению Энцы, отдавать кроссовки не пришлось.
***
Выписывали всех троих в один день.
Энцу – по показаниям, Джек и Сергей написали отказ от госпитализации. Джека просили еще остаться, чтобы понаблюдать – один из врачей хотел его случай описать в диссертации. Джек отказался.
Борис забрал их на машине и отвез за город. Пока ехали, Энца разглядывала улицы, потом разочарованно заметила, что кроме вывесок, где привычные слова были написаны другими буквами, ничем город не отличался от всех остальных, какие она видела.
– А куда мы едем? – спросила она.
– На дачу, – охотно отозвался Борис.
– Ко мне на дачу, – перебил Сергей и заработал тяжелый взгляд от начальства, – Там теплый дом, не замерзнем. Пока там поживем. Я с вами немножко, а как ходить нормально смогу, вернусь в город.
Видимо, боясь, что иномирные гости разочаруются в жилье, он усердно расхваливал свою дачу, едва только машина остановилась у высоких металлических ворот.
– Ее мой дед строил!.. тут воздух самый чистый. А вон там – яблоневый сад. И вон терраса, выходит прямо в сад, здорово сидеть по вечерам. Есть мангал в сарайчике… правда, холодно. А вот туалет на улице, у дальнего конца участка.
***
Волосы пришлось отрезать. За то время, пока Джек лежал в реанимации без сознания, они свалялись в один большой колтун на затылке. Джек, который отращивал их больше от лени и нелюбви к парикмахерским, сильно не огорчился. «Режь», – сказал он Энце.
Энца сразу не решилась. Попробовала еще распутать, но без гребня, наговоров и умелых рук Шиповник это не удалось. К тому же Энца сразу вспомнила то утро, когда они вернулись в отдел, когда показалось, что все снова будет в порядке, и опечалилась.
– Как ты думаешь, Шиповник придет в себя? И сумеют ли спасти Унро? – спросила она. – Больше всего жаль, что нельзя никак связаться. Ну вот хоть бы на миг, просто узнать, все ли у них хорошо… и больше не надо ничего.
Джек пожал плечами. Он не видел смысла это обсуждать. Словами точно ничего не поправить. Но если Энце легче, когда она проговаривает это вслух, то пусть. Куда хуже, если замкнется и будет молчать.
