Выбравшись на крышу снова, не обнаружил ничего нового. Сражение на границе кладбища и леса все так же кипит, не думая затихать. Само кладбище обманчиво спокойно, но если присматриваться, то сотни синих огоньков в мертвых глазницах обнаружатся в темноте проходов и тенях надгробий.
Из всех изменений только солнце изменило положение, взойдя полностью и осветив всё в цвета нормального дня.
— Ну что, — выдохнул я, со скрипом старой рукоятки сжимая меч. — Время рискнуть по-настоящему.
Шаг с крыши, секунда шума ветра в ушах и тихое соприкосновение с мертвой землей. Только один взгляд я почуял, кто-то повернулся на звук, но Сокрытие надежно отвело взгляд.
Я даже не дышу в этот момент, позволяя древней технике Эн делать свое дело. Немертвые особенно чутки к биению жизни. И здесь их слабость, потому что Сокрытие скрывает даже мои следы, стирая Эн абсолютно. А обман восприятия и отвод глаз уже идет сверху как легкая добавка.
Сейчас, в век без видеокамер, я бы мог стать успешным вором, если бы захотел. Эта мысль посещает каждый раз, когда я вижу эффективность этой техники. И каждый раз я нахожу эту мысль смешной.
Пара шагов, огляделся. Нет реакции. Хорошо, значит, хотя бы по кладбищу я могу продвигаться безнаказанно. Я опасаюсь мертвяков больше чем живых монстров. С нежитью всегда больше проблем и труднее сражаться, а уж убивать это целая история.
Сейчас мой потолок это простые физические атаки мечом, так нежить не убить. Так что облегчение с головой захлестнуло меня, когда удалось пройти по кладбищу без проблем.
Дальше иду уже увереннее и быстрее, но следя за окружением. Путь до границы сражений дается тяжело, Эн по капле утекает в пространство вне тела, поглощаясь коконом сокрытия, а у меня в глазах начинает двоиться.
Фух, дерьмо, еле дошел! Остановился дух перевести ровно у последнего надгробия, дальше земля давно стала взрытой следами битв монстров леса и нежити. Ну и… Где и как пройти? Месиво сражающихся такое плотное, что мышь не проскочит.
Грохот столкновений, свист оружия, рев монстров, все это сливается в хаос шума, что вливается в уши нескончаемым потоком. Граница битвы растянута на сотни метров в обе стороны, без единого зазора.
Ой-ой! Я быстро отшагнул влево. Под стопой у меня земля зашевелилась, и спустя секунду на том месте где стоял, вырывается костяная рука. Рука вырвалась еще дальше, упирается в землю и вытягивает из грунта потрепанный временем скелет. Щелкнув свернутой челюстью, скелет бодро потопал в бой.
