— Ничего, — признал Леваннас. Если хотя бы половина сказок беженцев правда, одинокий ударный крейсер недолго продержится против такого врага.
— Значит, мы сошлись во мнении, — сказал Халиб.
— Да.
Капитан Железных Рук подошел к краю платформы. Его пальцы сомкнулись на адамантиевых зубцах. Леваннас считал, что эмоции Халиба тяжело читать даже после многих лет совместных сражений. Но сейчас ему казалось, что на сердце у товарища лежит тяжкий груз.
— Когда Аттикус бежал с Истваана, — сказал Халиб, — с ним были воины из Восемнадцатого легиона и из твоего.
— Ты думаешь, что бы сказали Саламандры о решении оставить Тринос?
— Я прекрасно знаю, что бы они сказали. Это ничего не меняет. — Легионер развернулся спиной к лагерю. — Когда ты пришел, я подумал, что ты попытаешься меня переубедить.
— Зачем? — спросил Гвардеец Ворона. — Ты же сам сказал, что оставаться здесь — бессмысленная стратегия.
— Не знаю. Может быть, я решил, что, раз у тебя осталось больше мяса, чем у меня, ты сильнее сочувствуешь людям внизу.
Теперь и Леваннасу было нелегко смотреть на лагерь.
— Может, ты и прав, — сказал он. — Я все решил еще до того, как поднялся на эту башню. Но, если честно, мне бы хотелось услышать от тебя логичное обоснование нашего ухода.
Халиб издал звук, похожий на скрежет шестерней, в его исполнении так выглядел смешок.
— Значит, мне нельзя было показывать сомнений. Похоже, мы разочаровали друг друга.
— Правда в том, что, вольно или невольно, в последние несколько лет мы действительно были стражами Триноса.
— И теперь этот период нашей истории подошел к концу, — сказал Халиб. — Плоть слаба, и это тоже правда. Этим людям нужно либо найти в себе силы для борьбы, либо умереть. — Он помолчал. — Но, если мы встретим Паломника с тремя полными легионами, нас ждет достойная битва.
— Которая в конце концов спасет Тринос? — уточнил Леваннас. Прозвучало не очень обнадеживающе.
С видимым усилием Халиб заставил себя посмотреть на лагерь в последний раз.
— Это единственное, что мы можем им предложить.
— Есть еще одна вещь, которую нам нужно решить, — сказал Леваннас.
— Разумеется, — кивнул Халиб. — Ты со своими братьями вернешься в свой легион.
— Я говорил со Львом. Если ты позволишь, мы бы хотели принять участие в этой миссии на борту «Сфенела».
Халиб замолчал. Несколько секунд единственным звуком, который слышался в тишине, был гул сервомоторов.
— Это честь для меня, брат, — сказал он наконец.
— И для меня, брат.
