Прошёл год, врачи настаивали, чтобы больной начинал шевелиться, всё болело. Ночами Михаил стал пробовать шевелить руками, левая рука не подчинялась. Врачи успокаивали, что всё восстановится, необходимо усиленно заниматься физкультурой, Михаил сползал с кровати и передвигался на коленках. Кости на ноге не срастались. Стал делать попытки передвигаться на костылях. Порой от боли появлялись слёзы, но желание встать в экспедиционный строй было превыше всего. Врачи предложили вместо костылей использовать «ходунки», но одна рука находилась в висячем состоянии — этот метод тоже оказался недосягаемым. Ежедневный массаж и постоянные кропотливые упражнения по физкультуре порою до измождения приближали больного к цели.
Через два года память восстановилась полностью, речь возобновилась. Благодаря систематическим упражнениям, Михаил вновь возвратился к экспедиционной жизни.
Во второй половине семидесятых годов прошлого столетия мне довелось работать на Урале генеральным директором аэрогеодезического объединения, в этот период Михаил Полонянкин работал в экспедиции № 164 в должности начальника партии. После окончания Томского топографического техникума Михаил с женой приехали в Свердловск; работая в полевых условиях, Михаил поступил в институт на заочное отделение и окончил Новосибирский институт инженеров геодезии, аэрофотосъёмки и картографии.
Начальник партии Н.В. Баталин, у которого начинал работать молодой специалист Полонянкин, мне рассказывал о том, что Михаил попадал в автомобильную аварию, но это было двадцать лет назад в регионе Полярного Урала. После автомобильной катастрофы геодезист два года находился на лечении. Случилось это в разгар весенних полевых работ, ехал Михаил с бригадой на автомашине ГАЗ-66 по лесовозной дороге. В результате аварии грудная клетка оказалась повреждённой, ушиб сердца был настолько серьёзным, что врачи в течение двух лет продолжали лечить больного, продлевая больничные листки. Однажды Полонянкин попал на приём к семидесятипятилетней женщине-врачу. Она взяла смелость на себя, предложила больному уехать на свою дачу и заняться физическим трудом. На дачном участке Михаил стал кувалдой разбивать камни, сердечные боли прекратились. Через несколько месяцев он вновь отправился на экспедиционные работы.
Недавно мне довелось повстречаться с А.А. Алябьевым, долгие годы мы с ним работали на Урале вместе. Я всегда восхищался его глубокими знаниями в области теоретической фотограмметрии, которые он умел использовать на производстве. Александр Александрович мне рассказал о самоотверженном поступке Михаила Климентьевича Полонянкина, который теперь работает у него.
