— Всё это мы уже слышали, — отмахнулся Силван. — Ущерб от них едва ли стоит королевского внимания. Десяток алых львов и головы засранцев украсят Площадь Позора не позже следующего четверга.
— Эти, как вы их назвали, засранцы, умудряются избегать даже тщательно организованные облавы, — сухо заметил Корнут. — За два года полиции так и не удалось выяснить, откуда растёт змеиный хвост. Зато успели собрать впечатляющую коллекцию серебряных стрел. Вы, Силван, настолько привыкли созерцать свои былые заслуги, что совершенно не замечаете, что творится под носом.
Плотно сжатые губы генерала побелели от злости. Он уже было открыл рот, желая поставить выскочку на место, но Юстиниан небрежным жестом пресёк перепалку:
— Продолжайте, Корнут.
Канселариус бросил надменный взгляд на военачальника:
— Меня давно беспокоит этот сброд. Подумать только: как беглые рабы, которые и грамоте-то не обучены, могут быть так хорошо организованы?
Максиан с трудом сдержал улыбку. Весь этот разговор слишком похож на плохо разыгранный спектакль. Юстиниан что-то удумал и Корнут явно подыгрывает ему.
— Что вы хотите этим сказать? — он опустил локти на столешницу и сцепил пальцы.
— Смею предположить, изрядного ума для такого недостаточно. Ходят слухи, за ними стоит кто-то с неплохими связями, — первый Советник едва заметно улыбнулся и многозначительно посмотрел на Максиана. — Может быть даже кто-то из чиновников.
Вот оно что. Ну что ж, сыграем в твою игру, только правила придётся изменить, мой друг. Не так уж ты умён, как думаешь.
— Надеюсь, ваши подозрения имеют под собой серьёзные основания, — насмешливо заметил Максиан. — Иначе вы рискуете прослыть сплетником. А это недопустимо для вашего положения.
— Принцепс прав, — нехотя согласился Юстиниан. — Нужны факты, а не пустая болтовня.
— Что вы, господин король, — поднял ладони Корнут. — Как я сказал, это всего лишь слухи да предположения. Твёрдых доказательств пока нет, но если допустить, что это правда, тогда складывается совсем иная картина.
Максиан внимательно наблюдал за королём. Тот деланно хмурился, всем видом выказывая сомнения в словах канселариуса. Усыпляют бдительность, не иначе. Юстиниан, конечно, всё ещё прислушивается к советам, но Корнут давно запустил свои скользкие щупальца в его голову.
— Говорите прямо, уважаемый, — раздражённо бросил сенешаль. Его толстые щёки колыхались при каждом слове, губы недовольно скривились. — Не всем понятны ваши намёки.
