В самом дальнем углу сада обнаружилась почти разрушенная каменная скамейка, которую я и облюбовала. В очертаниях потрескавшегося камня можно было разглядеть тонкую, изящную работу, совсем не свойственную оркам.
Неприятно признавать, но культура и быт этих дикарей все-таки вызывали в моей душе трепетный интерес. Поэтому, сколь противна бы не была мне сложившаяся ситуация, я с жадностью первооткрывателя старалась запомнить все детали.
Когда-то у меня был старший брат, который очень потешался над этой чертой в моем характере — он говорил, что мне следовало родиться в простой семье и стать путешественником, а не быть принцессой.
За этими размышлениями я безвольно скользила пальцами по треснутой поверхности камня, пока не почувствовала некую выпуклость, которая изгибалась причудливой вязью. Сначала я в ужасе отшатнулась и мысленно прокляла щебечущих птиц, посчитав, что это их пакостливых тушек дело. Но при более детальном рассмотрении поняла, что это просто какие-то символы, выжженные на камне.
Потратив не менее четверти часа, я смогла разобрать надпись.
" Шана" — гласил камень, вводя меня в глупые подозрения. Что это? Чье-то имя? Или очередное дурацкое обозначение какого-то орочьего божества?
За спиной послышался шорох в кустах, уже далеко не в первый раз.
Я напряглась, мысленно уже ожидая встречу с сцитаулисом, но к счастью, на поляну вышло другое существо.
— О, Господи! — пролепетала я, рассматривая того, кто решил составить мне компанию.
Внешне оно было похоже на собаку, отличаясь лишь дополнительной парой ушей и совершенно не собачьими глазами — продолговатой формы, с вертикальными зрачками, они более подходили кошке. При этом существо было столь пушистым, что было похоже на комочек белого меха. Оно дружелюбно виляло хвостом и смотрело на меня так, что не оставалось сомнений — на орочьей земле нет никого добрее.
— Какое ты… прелестное, — я, улыбнувшись, потянула руку к комочку, — дай поглажу, чудо.
У чуда были свои планы на сей счет. Стоило лишь дотронуться до умилительной мордашки, как оно зарычало и цапнуло меня за пальцы.
Мой оглушительный крик разнесся по всей округе, оповещая всех о случившейся попытке съесть принцессу.
— Госпожа! — Траган возник внезапно, его лицо тут же перекосилось от ужаса, — Сия, отпусти!
Чудовище лишь зарычала вновь и еще крепче сомкнуло челюсти.
— Аааа! — вновь заверещала я, — Траган, убери этого зверя!
Орк издал совершенно нечеловеческий звук — смесь рычания и крика, после чего пушистая предательница избавила мои пальцы от своей хватки и, заскулив, метнулась под скамейку.
