- Мягкое кресло, засахаренные орешки и интересный роман, - парировала Софи. – Но ты прав – устроим пикник. Мы так редко бываем вместе, воспользуемся этой возможностью. Вы согласны, Розалин?
- Конечно, согласна, - ответил за меня Этьен. – Моя дорогая жена обожает прогулки на свежем воздухе.
- Будет очень мило, - с улыбкой согласилась я. – Думаю, надо взять тартинки, фрукты и вино. Пойду, приготовлю угощение и достану пледы. С вашего позволения…
Я уже встала, готовясь сбежать из-за стола, но Этьен резко дернул меня за юбку, усаживая обратно, и тут же обхватил за талию, поцеловав меня в щеку.
Это разозлило меня, но я удержалась от колкостей. Он хотел примерную жену? Напоказ родителям? Хорошо, примерная жена уже в свете софитов.
- Сначала закончи завтрак, милая, - сказал Этьен, играя завитками моих волос, выбившимися из прически. – А потом я помогу тебе и с тартинками, и с пледами.
- Благодарю, - ответила я, заставив себя повернуть голову и посмотреть ему в глаза, хлопая ресницами, как влюбленная дурочка. – Уверена, что с вашей помощью тартинки получатся божественными.
- И такими же сладкими на вкус, как ты, - заверил он.
Я опять заметила, как супруги Аржансон обменялись взглядами. Похоже, их и радовало и настораживало наше примирение.
Наконец, мы закончили завтрак, я отправилась в кухню, и граф де ла Мар пошел за мной следом.
Мадам Пелетье, узнав о пикнике, сказала, что принесет из кладовки окорок, чтобы сделать еще и несладкие тартинки. Сесиль убежала помочь Софии переодеться (да, на пикник мадам Аржансон решила надеть совсем другое платье), и мы с Этьеном остались наедине.
- Вы так и будете пасти меня? – спросила я, когда он достал из буфета бутылку вина. - Вы настолько мне не доверяете?
Он презрительно хмыкнул.
- Зачем этот спектакль? – спросила я, повязывая фартук и вооружаясь ножом, чтобы порезать хлеб. – Надо ли вам так страдать, целуя меня напоказ? Вполне можно обойтись дружеским пожатием или улыбкой. Вы так стремитесь доказать, что между нами все хорошо, что ваши родители, по-моему, в это не верят. Не проще ли сказать правду?
- Ты ничего не скажешь, – он тяжело посмотрел на меня. – Моя мать должна быть уверена, что в моей жизни все в порядке, а о разводе узнает, когда мы с тобой будем уже разведены. И если ты скажешь ей хоть слово не так… - он подался вперед, понизив голос: - Я тебя придушу, Розалин. И это не шутка.
Я чуть не порезалась, услышав это, и готова была запаниковать, потому что в этот момент граф де ла Мар и в самом деле был страшен. Неудивительно, что графиня предпочла бегство!
