Обман Розы | страница 108
- Люблю тебя, Этьен…
- И я люблю тебя, моя нежная роза, - сказал он.
Она назвала его по имени, а он не мог сделать того же в ответ – потому что произносить имя Розалин сейчас было все равно, что бить кирпичом зеркала старинной венецианской работы, а имени обманщицы он не знал.
Моя жизнь в роли графини де ла Мар продолжалась. Только теперь мне приходилось изображать Розалин не в загородном доме, перед двумя слугами, а в столице, перед прислугой, родственниками и соседями. И хотя я старалась поменьше выходить на улицу и никого не принимала, неожиданные встречи все равно происходили. Дважды мне повезло – подруги Розалин, приехавшие проведать, сразу наскочили на Этьена, и он отправил их восвояси. В третий раз я встретила какую-то неприятную супружескую пару во время прогулки в саду (на улицу я и вовсе опасалась выходить), они заметили меня через решетку ограды и назвали по имени, призывно махая руками. Мне сразу не понравились их лощеные, слишком довольные лица – у женщины был колючий взгляд и натянутая улыбка, а мужчина говорил, странно растягивая слова, и движения его были расслабленными, как у пьяного. Я тоже помахала им рукой, крикнула, что тороплюсь и пожелала им доброго дня, после чего сбежала в дом, приказав прислуге никого не впускать.
Дельфину я больше не видела, и была этому очень рада. Этьен обмолвился, что она живет у его родителей, ее там все устраивает, и на Принцесс-авеню приезжать она не собирается.
Сам Этьен каждый день с утра до вечера пропадал на своей фабрике. Иногда он приезжал к обеду и всякий раз привозил мне то конфет, то букетик первых весенних цветов, то интересную книгу. Иногда он рассказывал, как идут дела у концерна «Деламар», и я слушала с интересом. Поддержка императора и реклама сделали свое дело, и в каждой газете теперь можно было найти статьи, где рассуждалось бы о перспективах машиностроения, о достоинствах и недостатках техники против лошадей. Я тайком собирала все вырезки об Этьене, и все фотографии, где он показывал журналистам фабрику или демонстрировал экспериментальную модель. Больше всего мне хотелось бы лично посмотреть на машины, которые он строил, но я не хотела надоедать ему, и не хотела проводить с ним слишком много времени… чтобы не привязаться еще сильнее.
А я и в самом деле чувствовала к нему притяжение. Не только физическое, когда в спальне он доводил меня до экстаза поцелуями и ласками. Мне нравилось, как он торопливо выпивает утренний кофе, чтобы успеть на фабрику к первому гудку, как задумчиво ерошит волосы, просиживая над какими-то чертежами, как добродушно подшучивает надо мной, называя то стыдливой розой, то бесенком.
