Наученные матерью девочки родили ещё несколько «бессмертных». Все дети получили хорошее образование и, сформировав крепкий жреческий клан, стали властвовать по всей территории Америки. Везде, где появлялись новые поселения, в центре вырастала большая пирамида или холм. Этим потомки Гипербореи прославляли свою легендарную страну и божественную гору Меру, ставшую для них источником жизни. Акила издалека следил за тем, как царствуют дети Синопы. Мир их не брал, детей этих. Они вели между собой постоянные войны, видимо переняв склочный, эгоистичный характер матери. Бились грудью, как петухи, показывая кто из них круче. Одно хорошо – они берегли и ценили жизни друг друга. «Вы – бриллианты в короне этой земли, надежда и опора для людей. Вы источник знаний. Вы должны беречь друг друга, во что бы то ни стало. В ваших жилах течет голубая кровь богов, а она священна» – повторяла им как Синопа, как заклинание.
Они не имели гравилоров, оттого нуждались в сильной власти, чтобы сохранить в хорошем состоянии свои спящие тела.
Однажды построенная для «спящего» пирамида рухнула в результате сильного землетрясения. И они начали проектировать пирамиды с многоуровневой защитой центральной камеры. Несколько слоёв пирамиды с успехом гасили вибрации землетрясений, и сохраняли «спящего» внутри.
Синопа развернула воистину масштабное строительство уже на закате своего правления и стала именовать себя не иначе как «Великое сердце» – К’авил Аджо. Её дети разбежались, каждый создавая свою империю. Разнородность языков мамок и нянек тоже вносили разобщение в семью. Синопа держала детей на расстоянии, и все они были недолюбленые, странные. Как Манко Капак. Он всегда слыл пугливым и явно страдал диссоциальным расстройством. Мания преследования загнала его высоко в горы. Но, как и все шизофреники, он был не без налёта гениальности.
– Ты имеешь ввиду необычную кладку стен с идеальной подгонкой многоугольных камней?
– Да, да, да. Мы думали так. На самом деле технология просто кардинально другая.
– Ну?– заинтересовался Колесов, это было очень интересно.
– Он не резал камень, а дробил в песок. Из дерева он строил опалубку, и, перемешивая дробленый камень с глиной, заливал этот раствор в мешки. Мешки с раствором деформировались и хорошо заполняли полости кладки. В конце работ стены обкладывали дровами и долго прожигали. Доски, как и мешки, прогорали, оставляя будто бы идеально обработанный камень кладки. Такие вещи в последующем делал не только Манко.
