– Ты останешься здесь. И докажешь свою правоту. А там посмотрим.
Но не тут-то было. На рассвете люди Темуджина оказались в огненной западне. Войско кедаев переправилось через реку и напало неожиданно, они тоже терпели от Темуджина.
– Отпусти, я доберусь до своих и приведу тебе помощь. Может, тогда ты узнаешь – кто тебе друг, а кто враг! – задыхаясь от копоти и кашляя предложила Ханну.
Темуджин нерешительно перерезал веревки. Толку от неё сейчас всё равно не было, а защищать её не было сейчас никакой возможности. И отпустил.
Полчаса он ничего не замечал вокруг себя, кроме криков битвы, крови, хлеставшей во все стороны то тут, то там, красных всполохов горящих юрт, перевернутых котлов с остывшем варевом. Кедаев в волчьих шапках с длинными хвостами, прыгающими по широким спинам, их смуглых утонченных лиц, словно выветренных, высушенных на солнце, и так явно отличающихся от местных лиц: белых, круглых, похожих на свежую, пышную лепешку, замешанную на хорошей сибирской закваске. Как во сне двигались около него тенями и другие лица, знакомые, но такие далекие, что Темуджин встряхнул головой, сбрасывая липкий морок. Они преследовали его во время долгих сновидений, то умиротворяя и успокаивая, то вызывая глубокую невыносимую тоску – до кома в горле, до крика в тёмной пустоте гулкой пещеры. От него, собственно, Темуджин и проснулся.
Отряхнув голову так, что слеза, внезапно выкатившаяся из глаза, полетела прочь как пуля, стремясь достигнуть цели – на поражение. Её поймал воин совсем рядом, перерубив надвое стрелу, пущенную в Темуджина неприятелем. Они посмотрели друг на друга. Темуджин увидел большую армию Ханны, вливающуюся в его ряды, и дал знать командирам, что они будут биться на их стороне.
Сражение длилось вечно. По крайней мере так казалось Ханну, которая уже не в силах стоять, упала на мёртвую тушу лошади и молча взирала на то, как Темуджин гонит жалкие остатки кедайских воинов к челнокам, и те спешно покидают долину не в силах даже грести. Их долблёнки несёт по течению как ветки, брошенные ветром, крутит в волнах и прибивает к берегу у скал очень далеко от места битвы.
– Их много, их очень много. Они соберут новую армию и снова придут.
– Тогда и мы соберём, – хмуро буркнул Темуджин, и, звеня оружием, грузно сел на камень.
