Офицер вернулась к Анжеле и показала ей нож, держа его двумя пальцами.
— А вот это уже незаконно.
Анжела нахмурилась:
— Мой нож незаконен?
— Да. Он явно превосходит разрешенную законом длину.
Анжела провела языком по швам на щеке.
— Мои кухонные ножи куда длиннее этого.
— Может и так, но этот нож явно является оружием, а не обычной кухонной утварью. По этой причине он незаконен. Хуже того, вы держали его спрятанным в сапоге, что квалифицируется как скрытое ношение оружия. Вы нарушили закон.
Анжела ненадолго задумалась, не вообразила ли она себе это безумие.
— Иной раз мне приходится доставлять посылки в опасные районы, — сказала она. — И у меня есть лишь нож, чтобы защитить себя.
— Похоже, в этот раз он не очень-то помог, не правда ли?
— Насильники схватили меня за руки и ноги так быстро, что я не могла добраться до него, пока они не оставили меня висеть в петле.
— Скрытое оружие обычно только ухудшает ситуацию и подставляет своего владельца. Если бы вы бросились на них с ножом, они отобрали бы оружие и зарезали вас.
Анжела хотела возразить, что нож спас ей жизнь, но инстинкты велели ей заткнуться и не спорить.
Офицер Дентон вытащила бумажный конверт из своего тонкого алюминиевого планшета, и вложила в него нож в ножнах.
— Жители штата Нью-Йорк четко заявили, что они против скрытого ношения оружия. Нож такой длины является оружием, поэтому его ношение расценивается как преступление, а скрытое ношение — гораздо более серьезное преступление.
— Но ведь это не пистолет. Я думала, только пистолет является скрытым оружием.
— Нож наравне с пистолетом классифицируется как скрытое оружие.
Наравне с пистолетом. Анжела почувствовала, как ее лицо покраснело от ярости. Ее изнасиловали, избили, почти убили, а эта женщина совсем не радовалась тому, что жертве удалось освободиться и дать информацию, которая поможет задержать преступников. Офицер была настроена враждебно из-за ножа, которым Анжела хотела защитить себя, но не выказала подобного возмущения по отношению к четырем насильникам.
Анжела хотела высказать все это, но ей совсем не нужно было ругаться с полицией. Иногда полицейские заходили в бар и спрашивали о посетителях. Всякий раз в таких разговорах Анжела старалась казаться ничем не примечательной — разве что нарядом. Она хотела оставаться за пределами их радаров. Если они не начнут вынюхивать про нее, то ничего и не найдут.
— Простите, — сказала Анжела, пытаясь казаться подавленной. — Я не знала.
