Сквозь марево злости меня встряхнуло болью. Ткань одежды казалась ветхой. На трикотаже прямо над названием города виднелась зашитая аккуратными стежками прореха. Я застыл. Протянул когтистую лапу и стянул тряпку с полки. Лакми любила эту футболку. Носила ее почти каждый день. Лишь изредка меняя на тунику, подаренную Ланой. Ее сумка. Та, что оставалась в отеле, сиротливо ютилась в углу спальни.
Стул я поставил на место. Затем оглядел комнату, замечая тканый браслет, подаренный Лакми одним из мальчишек, которые помогали с ремонтом. Вряд ли она оставила его, уходя. Как и истертую записную книжку на тумбочке. Открыв первые страницы, убедился, что эта вещь была ей дорога. Рецепты написанные аккуратным убористым почерком, с заметками на полях, рекомендующими прибавить щепотку соли или несколько орехов, подтвердили, что девушка любит готовить. Бумага хранила запах ее кожи. Сладковатый винный, с огненной искрой. Выпавший листик оказался билетом в кино. Мятым и старым. Видимо, ей было лет пятнадцать, когда она ходила на этот фильм. Представить Лакми восторженной крохой вышло легко, а вот увидеть корешки от квитанций из центра переливания крови я не ожидал. Она продавала свою кровь. Выживала. Тяжело опустившись на кровать, я понял, что она не сбежала. Просто вышла. А вещей у нее просто нет.
— Идиот, — произнес тихо.
Моя девушка нуждалась не только во мне. Ей нужна была элементарная забота. Мне стоило решить ее проблемы. Даже, если бы она сопротивлялась. А она бы обязательно это делала. Моя пара. Ранимая, но упрямая. Именно та, кто забрал мое сердце. Окончательно, когда я нашел адреса с именами и суммы напротив. Совсем смешные, но тщательно ею записываемые на форзацах. Маленькая воительница вычеркнула несколько имен, явно уже начав отдавать долги. Я проследил ее путь по записям, поняв, что она петляла по побережью, прячась в крохотных человеческих и смешанных городах. Видимо, с не другими ей было легче и спокойнее. В глазах предательски защипало, когда наткнулся на короткую заметку.
«В случае несчастного случая не сообщать никому. Родственников и близких нет»
Я взял карандаш с тумбочки и зачеркнул жестокие слова, написав рядом: «В случае необходимости сообщить моему мужу…», далее следовало мое полное имя, адрес и телефон. Хватит демократии. Как только я увижу Лакми, поясню ей кто мы друг другу. Потом потащу в ратушу. Затем увезу в свой дом. Или перееду сюда, если она вздумает остаться в этой квартирке. Я смирюсь с жизнью в пригороде, раз Лакми спокойнее на своей территории.
