— Если бы не могла, — сказала Мона. — Я бы давно сдохла. Я буду поддерживать отношения с этим человеком до тех пор, пока он будет в состоянии мне платить. Только я не хочу, чтобы в результате у меня остались долги перед какими-либо фирмами, поскольку это плохо отразится на моей будущей репутации.
— Он достаточно платежеспособен. Он внук того человека, который основал Пастон, крупную фирму по продаже чая. Я полагаю, что она частично принадлежит и ему, и много чего еще кроме нее.
— А он никак не связан с тем человеком, чья жена недавно погибла в автоаварии, сбежав из дома?
— Да, это он и есть. Но она не сбежала. Ему не повезло. Она жила на два дома.
— Я бы сказала, что это мерзко.
— Это необычайно мерзко. И это наделало беспорядка в жизни этого человека. Я очень ему сочувствую.
— Зачем ему новая мебель? Он уже пришел в себя?
— Нет. Не совсем. Я думаю, что он просто не может видеть всю эту старую мебель, если тебе интересно мое мнение. Он отдал весь дом в руки аукционеров, чтобы они распродали оттуда все, что смогут найти.
— И он хочет, чтобы я выбрала для него новую мебель? Разве у него нет женщин, которые могли бы ему помочь с этим?
— Мне ничего об этом неизвестно. Я не увидел ни единого намека на то, что они есть. Но в любом случае, ему нужно место с совершенно особенной отделкой.
— Это должно быть интересно.
— Очень интересно, — сказал Джелкс сухо. — Я надеюсь только, что это не превратится во что-то слишком интересное к тому времени, как ты ввяжешься в это.
— К чему столько таинственности? Переходи к делу, дядя.
— Ну, как бы тебе сказать, Мона. Он погрузился к чтение романов Гюисманса, «Без дна» и «Наоборот», и он хочет развлечь себя тем, что пойдет и сделает нечто подобное.
— Он хочет провести Черную Мессу? Как интересно!
— Так, Мона, мне не хочется, чтобы ты говорила об этом в таком духе, даже в шутку. Он конечно же не будет проводить Черную Мессу или я не буду сводить тебя с ним. Что он хочет сделать, так это обставить дом в...ммм...эзотерическом стиле.
— И что он понимает под этим?
— Да чтоб меня повесили, если я знаю, о чем идет речь. И я не думаю, что он сам знает. Так что в этом должна быть некая доля импровизации.
— Конечно должна, если он сам такой же туманный, как и всё остальное, — ответила Мона. — Но даже если так, я не могу обманывать этого несчастного человека. В этом и заключается моя работа — следить, чтобы его никто не обманул.
— Да, это точно. Видишь ли, моя дорогая, он получил кошмарную встряску из-за этого происшествия с его женой; и я думаю, что если ему будет нечем заняться, то он совсем сойдет с ума. И я подумал, что ты можешь получить здесь не меньше выгоды, чем кто-либо другой.
