— Вам придется повременить с этим, Ти Джей. Я чувствую себя сейчас так, как чувствуют себя отправленные в нокаут боксеры. Думаю, мне стоило бы немного пройтись.
— Дождь льет, как из ведра.
— Это не имеет значения. Мне нужно на воздух.
Сперва Хью Пастон бесцельно бродил по темным улицам, наслаждаясь прохладным, омытым дождем воздухом после духоты комнаты позади магазина. Откровение, к которому подвел его старый книготорговец, конечно, стало для него тяжелым ударом. Он знал, что старик успешно вскрыл нарыв в его душе и теперь у него появился шанс на исцеление. И все же он не питал иллюзий на счет того, что вышел из леса. Ему не нравилось осознавать свои чувства. Это было ему непривычно. Он слышал об абсцессах на аппендиксе, которые разрываются и вызывают перитонит, если их оперируют слишком поздно. Он пытался понять, не слишком ли поздно для оказания реальной помощи появился на сцене старый книготорговец и не начнется ли у него сейчас перитонит души вдобавок к его первоначальному аппендициту. Если бы он только знал, что старик, которого он оставил одного в пыльной комнате позади магазина, думал о том же самом и был чрезмерно взволнован результатом своих игр с душами, ведь одно дело понять теорию психоанализа и совсем другое — применять ее на практике.
Через некоторое время Хью Пастон закончил свои бесцельные блуждания и решительно направился в сторону своего дома. Расстояние было небольшим и его длинные ноги быстро несли его по пустынным улицам.
Добравшись до места, он открыл двери своим ключом и вошел в темный коридор. В конце коридора была распашная дверь, пройдя сквозь которую он оказался на черновой лестнице. Спустившись на несколько ступеней, он подошел к двери на лестничной площадке, из-под которой была видна полоса света. Он постучал и женский голос с легким шотландским акцентом велел ему войти.
Он вошел в маленькую комнату, полную всевозможных безделушек, и низкая угловатая женщина с седеющими волосами поднялась со своего места в знак приветствия. Она была настоящей леди, но совсем не такой, как те, кого он встречал по другую сторону распашных дверей. Она не поздоровалась с ним, сэкономив на привычном «Добрый вечер, мистер Пастон», но осталась молча стоять, дожидаясь его распоряжений.
— Присядьте, миссис Макинтош, — сказал он и она села, все еще молча и вопросительно глядя на него.
— Миссис Макинтош, — сказал он. — Я собираюсь оставить этот дом.
Она кивнула, не выразив ни малейшего удивления.
