Когда все его приятели стояли и пялились на мою задницу, взгляд прославленного квотербека Грея Питерса никогда не опускался ниже моего подбородка, что одновременно меня смущало и удивляло.
— Мне нравится Tool, — сказал он, заметив нашивку с группой, на моей спортивной сумке. — Видела их выступление этим летом в Концертном зале «Арлин Шнитцер»? Я ходил с братом. Какая твоя любимая песня? Моя— «Schism»>27.
Я молчала минуту, стараясь вспомнить, как говорить на английском, но мой язык моментально стал толстым, и я не могла заставить его пошевелиться.
— Ну, полагаю, всем нравится «Schism», — продолжил он после того, как нервно резко выдохнул. — Вопрос был глупый. Я идиот.
Да, но милый идиот с сильными руками и широкой твёрдой грудью. Боже, я была не лучше тех чванливых качков — я оценивала этого бедного болвана, как какую-то вещь.
— Кажется, она тяжёлая, — прокомментировал он, показывая на мою спортивную сумку. — Могу я предложить свою помощь донести её в комнату для гостей, мадам? — спросил он голосом пожилого английского дворецкого в манере, достойной английского канала ВВС. А потом засмеялся над своим же банальным комментарием, сунул руку в карманы джинсов и стал раскачиваться вперёд и назад на пятках, как мальчишка.
Наконец я заставила свой толстый язык пошевелиться. Я собиралась согласиться, но то, что я издала, было похоже на рык волка, готового наброситься на добычу. Тупо, Сидни. Вместо того чтобы грациозно исправиться, я побежала к открытым дверям лифта и несколько раз нажала кнопку «вверх». Оказавшись в безопасности металлической коробки, сползла по стене вниз и издала настоящий, достойный чирлидера визг. Грей Питерс говорил со мной. Ни фига себе.
А теперь я сидела в его комнате, попивая виски. Просто нереально.
— Известный? — Грей улыбнулся и вернулся обратно на свою кровать. — Вау.
— Ага, известный статистик футбольной команды Грей Питерс. Ты просто сидишь на скамье и анализируешь цифры, подсчитываешь шансы, понимаешь, о чём я?
Он рассмеялся и сделал ещё один глоток.
— Ты забавная, Сидни Факю.
Мы оба захохотали, и я заметила в углу гитару.
— Играешь? — Я достала инструмент и передала его Питерсу. Он кивнул, взял его из моих рук и начал бренчать.
Я знала эту песню, а он запорол один из аккордов.
— Там E, а не F, Питерс. — Я подошла к его кровати и села, прислонившись к стене рядом с ним.
Питерс позволял мне передвигать его пальцы по грифу, но был невнимателен. Он прожигал моё лицо тяжёлым жарким взглядом. В тот момент я почувствовала себя смелой. Я загнала его в угол и могла или уйти, или сделать следующий шаг.
